Мы вышли на балкон с его низенькими перилами и немалой высотой. Я глянул вниз.
– Он там?
– Нет.
Ствол пистолета уперся мне в поясницу.
– Ты не врешь?
– Нет!
Лиз тяжко вздохнула.
– Все должно было быть по-другому.
– Я не знаю, как все должно было быть, Лиз. Он может быть где угодно. Например, во дворе, вместе с Те… – Я резко умолк.
Она схватила меня за плечо и развернула лицом к себе. Теперь ее верхняя губа была вся в крови – видимо, стресс оказался сильным, – но она улыбалась.
– Ты видел Тедди?
Я отвел взгляд. Что само по себе было ответом.
– Да ты ушлый малый. – Тут она рассмеялась. Действительно рассмеялась. – Если Марсден не появится здесь, тогда выйдем во двор и проверим. Но пока подождем. Нам никто не помешает. Его последняя шлюшка уехала к родственникам на Ямайку или в Барбадос, в общем, куда-то, где море и пальмы, а больше в доме никого нет. Гости бывают только по выходным, а так все дела он ведет по телефону. Когда я пришла, он лежал на кровати в одних трусах и смотрел телевизор, какое-то судебное шоу. Боже, он мог бы хотя бы надеть пижаму, скажи.
Я ничего не сказал.
– Он говорил, что у него нет никаких таблеток, но по лицу было понятно, что это ложь. Пришлось его зафиксировать и немножко порезать. Я думала, это развяжет ему язык, и знаешь, что было? Он надо мной посмеялся. Сказал, что да, у него есть окси, целый вагон, но он мне не скажет, где он хранится. «С какой стати я должен тебе говорить? Все равно ты меня убьешь». Так он сказал. И тут меня осенило. Я сама поразилась, что не подумала об этом раньше. Muy stupido[16]. — Она ударила себя по лбу рукой с пистолетом.
– Вы подумали обо мне, – сказал я.
– Именно. Я оставила ему сэндвич и бутылку воды для созерцания, смоталась в Нью-Йорк за тобой, и пока меня не было, никто не пришел, и вот мы здесь, но где носит его самого?
– Он там, – сказал я.
– Что? Где?
Я показал пальцем. Она обернулась и, разумеется, никого не увидела, но я видел за нас обоих. Дональд Марсден, также известный как Большой Донни, стоял в дверях своей круглой библиотеки. Он был в одних необъятных боксерских трусах, от верхней части его головы почти ничего не осталось, его плечи были залиты кровью, но он смотрел на меня одним глазом, который Лиз не подбила ему в своей ярости и возмущении.
Я нерешительно поднял руку в приветствии. В ответ он тоже поднял руку.
62
– Спроси у него! – Она дышала мне прямо в лицо. Ее пальцы больно впились мне в плечо. И то и другое было неприятно, особенно дыхание.
– Отпустите меня, и спрошу.
Я медленно подошел к Марсдену. Лиз не отставала от меня ни на шаг. Я прямо чувствовал, как она