— В Венеции, если точнее.
— Всегда хотел там побывать.
— Представляете, в Венеции до того большие чайки, что однажды наблюдал, как чайка чуть не унесла расфырчавшегося на нее мопса в море.
— Ее можно понять! А какая она, Венеция? Если одним словом?
— Одним словом?.. Тогда, точеная.
— Да вы батенька — поэт!
— Как вы меня легко к поэтам причислили.
— «А кто причислил меня к роду человеческому?»
— Ага, Бродского знаете все-таки.
— Где еще бывали?
— В Испании был, во Франции. В Польше, Германии, Чехии, Турции. Словом, много где бывал.
— В Турции, надеюсь, не на солнце у бассейна нежились?
— А что это вы так, с пренебрежением?
— В интересном человеке должно быть интересно все!
— А если скажу, что нежился, вот прямо в плавках у бассейна, разочаруетесь?
— Не поверю.
— Ладно, ваша правда. Был в Стамбуле. Там кстати тоже неописуемо выразительные чайки. Плывешь по Босфору и, кажется, что вот-вот коснешься до крыла рукой. И кофе там… Мммм… Черный, терпкий. Особенный.
— А где вам больше нравится? Дома или все-таки за границей?
— Сложно сказать. Вот как можно составить достоверное впечатление, когда ты проездом? На нас ведь не наседают обычные тяготы правительственных режимов, налогов, труднодоступного обучения, поисков работы. Поэтому за границей все чаще чувствуешь себя благостно, как будто всему есть место в мире, и тебе тоже. Но разве это не обманчивое ощущение? Вы, кстати, пьете свой коктейль?
— Пью воду.
— Зожник, значит.
— Татуировку сделал, нельзя, пока не заживет. Да я и не большой любитель…
— Что набили?
— Хотите, покажу? Правда, вы, наверное, не оцените.
— Обещаю оценить по достоинству. Честное слово.
— Это и пугает. Ладно, чего я. Вот. «Sing me to sleep».
— Что-то знакомое. Моррисси?
— Ага.
— Я думал, молодежь нынче все больше по рэперам…
— Ну не такие уж мы и безнадежные. Вас хоть чем-нибудь можно удивить?
— Опишите мне свое лицо.
— Да что там описывать. Лицо как лицо. Волосы русые, средней длины. С правой стороны две высветленные пряди. Глаза серо-синие. Нос с горбинкой. Уши торчат в разные стороны, в одном еще и после перелома хрящ неправильно сросся.
— Должно быть, красиво.
— Ну вы загнули, конечно. Хотя… Я же не барышня, чтобы переживать из-за внешности.
— Что такого в том, чтобы переживать? Кстати, как там за окном наша белая ночь?
— Превратилась в белое утро. Хотите кофе? Я варю вкусный. Честное слово.