Лишь вечером заварит Чикита чай с бергамотом, устроится на балконе в плетеное кресло и смотрит задумчиво вдаль, как чайки кружат над алеющим морем, а красный диск солнца, прощально сверкнув лучами, прячется за горизонтом.
«Ку-ку», — оповестят последние часы — сядут тогда Чикита с отцом за большой дубовый стол ужинать. В тишине, без разговоров.
И так день за днем.
По воскресеньям же, когда в домах закрываются ставни и не слышно велосипедного звонка проезжающего мимо молочника, а жители, устроившись на пляже, греют под солнцем уставшие ноги, молчат все часы в доме старого часовщика. Тогда Чикита, забравшись с головой под одеяло, достает из тайника еще одни карманные часики на длинной серебряной цепочке. Долго рассматривает их, гладит тонкими пальцами, прижимает к щеке холодный корпус. Но никогда не открывает.
III
— Чикита, снова ты с утра на рынке? Ты завтракала? Оденься потеплее, дорогая, сегодня дождь, прогноз смотрела? — с заботой интересуются соседи. Но как-то смотрят подозрительно вслед, головой качают, вздыхают и перешептываются. А если она ближе подходит, тут же замолкают.
В суматохе дел Чиките одиноко. Вспоминает она другие времена, когда в их доме было весело и шумно, множество гостей захаживало каждый вечер, и стояла на центре стола большая сковорода восхитительной паэльи.
И вот одним солнечным утром — «динь-дилинь» — нежданно-негаданно зазвонил дверной звонок. «Кто там? В такую-то рань», — Чикита, зевая, прошла в коридор.
На пороге в белом дорожном костюме, в шляпке с большими полями стояла миловидная женщина. Она хотела войти, но при виде Чикиты удивленно остановилась:
— Туда ли я приехала? А где моя Анхель? А Даниэль, мой брат?
— Тетушка Лаура! — Чикита восторженно обняла оторопевшую гостью. — Это же я, Анхель, вы что, меня не узнаете?
— О, милая… Но как же так? Голос, такой родной, и этот взгляд, совсем как был у матери… — Лаура призадумалась, нахмурилась неожиданной догадке и порывисто прошествовала в дом.
— Даниэль! Где ты, Даниэль?! Немедленно отзовись! — гостья уверенным шагом обошла комнаты. У часов в гостиной остановилась, внимательно их рассмотрев. Дойдя до кабинета, замерла.
— Лаура… Зачем ты здесь? — старик поднял тусклый взгляд на стоящую в дверях разгневанную особу.
— Я-то? Скажи мне лучше, до чего ты тут довел себя и свою дочь?!
— Ничего не изменить, Лаура, — старик отвернулся, погружаясь снова в мир отверток, винтиков и механизмов.
— Ах, так! Сейчас я со всем разберусь!
IV
Чикита накрыла для гостьи маленький столик: поставила блюдо с воздушным зефиром, а рядом — горячий кофейник.