— Что? — Я замерла, боясь дышать. — Крис жив?
— Смотря как рассматривать пребывание в пустоте. И потом, нет гарантий, что он выберется, но когда я уходил, он справлялся неплохо.
С губ сорвался крик радости — и я повила на шее у Андре. В этот миг он был для меня лучшим из людей, потому что сказал главное. Крис жив! Я снова не одна!
— Ты что делаешь? — Магистр тут же недовольно выбрался из моей хватки.
— Прости. — Отодвинулась поскорее, вспомнив, что он вообще против чужих прикосновений. И переходить от рукопожатия к объятиям сразу не стоит. Но я была так счастлива, что хотелось обнять весь мир! Мир, в котором мой брат жив!
— Сумасшедшая, — пробормотал Андре.
— Нет, счастливая. А ему нельзя никак… помочь?
— Выбраться? — Андре взглянул на меня. — Нет, он должен сам. Так что жди, все может быть. Мы остановились на том, что ты осталась одна.
— Да… И познакомилась с Мартином. Он сделал мне предложение, но его родители были против свадьбы, и…
— Он умер, — за меня договорил магистр.
Я отвела взгляд, изображая вселенское горе. На самом деле Мартин один из друзей Денни, который пытался за мной ухаживать, умер потому, что употреблял запрещенные вещества для повышения магической силы. Но об этом Андре знать необязательно.
— И так как тот вечер он провел у меня, то его родители решили, что это я его отравила, — закончила печально. — Наняли каких-то людей. Они не оставят меня в покое.
— Давай я с ними поговорю.
— Не надо, — опустила голову. — Может, это действительно моя вина? Не уберегла.
Поднялась и отошла к окну вроде бы для того, чтобы скрыть слезы. Сложно плакать, когда хочется улыбаться и обнять весь мир. Андре не беспокоил меня. Вместо того чтобы продолжать расспросы, он поднялся на ноги.
— Не буду больше тревожить тебя, — сказал магистр. — Отдыхай. И спасибо за обед.
Он вышел прочь, а я подскочила на месте и тихонько хлопнула в ладоши. Крис жив! Жив! Но он где-то там, в пустоте… А если Денни сделает так, что Крис не сумеет выбраться? Или наоборот? Как же все запуталось! Вот только поняла одно — Андре больше не пугал меня. Наоборот, я была благодарна ему за подаренную крупицу счастья и покой.
Филипп
Демоны бы побрали этих студентов! Из них трое были старше меня, а не могли запомнить элементарного — и пройти несчастный практикум. Зачет затянулся почти до полуночи, и я понимал, что, пока доеду из «Черной звезды» домой, будет второй час ночи, если не третий. Остаться, что ли? Утром все равно пара лекций. Снял с цепочки визор и написал отцу, что приду завтра. Тот пожелал мне спокойной ночи, и я с чистым сердцем поплелся к привычному «карману» — скрытому от чужих глаз домику, где директор Рейдес когда-то прятал от меня маму и Лиз. Ноги путались, мысли путались, мир путался. И дались мне эти лекции? Пусть бы Рейдес читал их сам!