– Мы рады помочь, – ответил за всех Килкени. – Но как ты это провернешь?
– Нам нужно попасть в академию. Я уверен, что профессор сохранил все записи Аманды. Мы предъявим их как причину разбирательства, а дальше будет видно.
Остаток ночи ушел на разработку плана, а на рассвете в ворота академии вошел крупный неопрятный мужчина с растрепанной рыжей бородой. Он неловко потоптался, глядя по сторонам, коротко переговорил со стражниками и двинулся к маленькому домику, в котором проживал управляющий хозяйством академии.
Так как территория учебного заведения была огромной, управляющему постоянно требовались уборщики, дворники, разнорабочие, прачки и прочий черный люд. Но платил старик скупо, требовал много, и поэтому под его началом мало кто надолго задерживался. Так что явившегося с утра пораньше отставного сержанта, имеющего желание поработать за стол, постель и три шиллинга в месяц, управляющий охотно взял в дворники и, выдав потрепанный фартук и метлу, отправил расчищать дорожки.
Через два часа бродяга уже колол дрова возле кухни, потом чинил крыльцо в преподавательском корпусе, внимательно наблюдая за всем, что происходит вокруг. Порой он насвистывал или напевал, а случалось, что-то бормотал себе под нос, прямо в дешевую булавку, которая стягивала воротник его рубашки вместо вырванной с мясом пуговицы.
Около пяти часов пополудни профессор Кейдж собрался выпить чаю. У всех преподавателей академии были разные привычки для редких минут отдыха: кто-то пил чай у себя в кабинете, были те, кто шел домой. Аспиранты собирались на чаепитие в лаборантской и нередко добавляли в темный напиток чуточку бренди. А профессор Кейдж любил выпить чашечку-другую на веранде уютной кофейни, расположенной рядом с главным корпусом. Там были отличные десерты, а еще с веранды открывался чудесный вид на теннисную площадку. Юные студентки в коротких юбках и тоненьких шароварах весьма возбуждали профессорский аппетит.
Едва именитый алхимик расположился в тени навеса и заказал привычный «чайный поднос», как вдоль веранды прошла очаровательная рыжеволосая девушка в немного старомодном коричневом бархатном платье. Она вошла в кофейню и сразу направилась к столику, за которым расположился профессор.
– Милорд! – патетически воскликнула она. – Вы должны мне помочь!
Мужчина поморщился, глядя на только что налитый чай, а девица не унималась:
– Мой Джорджи! Это ужасно! – Тут она принялась рыдать, привлекая внимание остальных посетителей, картинно заламывая руки и всхлипывая в белоснежный платок.
Озабоченному своей репутацией профессору пришлось усадить незнакомку за стол и распорядиться подать ромашковый чай для успокоения нервов неизвестной ему дамы. Она продолжала рыдать, хотя и чуть приглушила свои речи. Из несвязных, сбивчивых слов стало понятно, что девушка – невеста некоего Джорджа. И ей нашептали, что он коварный изменщик.