С этой целью российские власти намеревались спровоцировать локальные восстания русскоговорящего населения, обеспокоенного действиями нового киевского режима. Они попытались взбаламутить обстановку в разных городах региона, однако в большинстве случаев либо потерпели неудачу, либо недовольство было быстро подавлено. Тем не менее первоначальный успех в Донецке и Луганске позволил Москве создать квазирежимы, так называемые Донецкую и Луганскую народные республики. Хотя российская армия и оставалась главной опорой для этих псевдогосударств, Москва хотела, чтобы это выглядело как подлинно народное движение. Она призвала присоединиться к местным силам националистов, авантюристов, наемников и казаков из России. В итоге на этих территориях оказалась пестрая компания из ополченцев, искренних добровольцев, изменников и местных бандитов.
Для «воров» возникла бесценная возможность приобрести форму вполне официальной власти. Хотя постсоветская Украина достигла лишь скромных успехов в создании работающего правового государства (так, к 2014 году коррупция в стране была куда более вопиющей, чем в России[670]), основные проблемы имелись как раз на востоке, зажатом в нерушимые тиски олигархов и коррумпированных политиков. Короче говоря, «донбасские магнаты — некоторые из которых были преступниками, осужденными еще в советские времена, — не позволяли закону закрепиться на Донбассе и серьезно ограничивали формирование гражданского общества»[671]. А стоит соединить этот факт с высокой концентрацией тюрем и плачевным состоянием местной экономики, стимулировавшим развитие уличных банд, и, пожалуй, согласишься с расхожей фразой: «Каждый третий мужчина в донбасском регионе либо сидит в тюрьме, либо отсидел, либо окажется там в будущем»[672].
Как только русским властям удалось увести часть Донбасса из-под власти украинского правительства, криминальные лидеры региона провели «сходку» в декабре 2014 года, чтобы определиться с ответными действиями[673]. Они решили воспользоваться новой ситуацией и предложили «ворам» из подконтрольных Киеву регионов переместиться на территорию сепаратистов[674]. Тем временем резко выросло производство поддельного алкоголя и табачных изделий, а также их экспорт в Россию, Украину и Европу, поскольку теперь всем этим активно занялись преступные элементы[675].
Интересно отметить, что позывные командиров «повстанцев», такие как «Моторола», «Бэтмен», «Стрелков» и «Гиви», подозрительно напоминают бандитские клички. Большинство из ведущих персон этого процесса были либо восторженными авантюристами, либо ветеранами армии и спецслужб. Однако многие «ополченцы» и младшие командиры попали туда прямиком из преступного мира. С ними пришли методы запугивания, насилия и воровства. Один русский доброволец, поверивший московской пропаганде о том, что украинские «фашисты» готовятся преследовать русских, поехал на войну, однако столкнулся там с жестокой реальностью: «Когда попадаешь туда, буквально с первых минут понимаешь, что это не воинское подразделение — это самая настоящая банда»