— Надо ждать.
— Ждать? — взорвался Байков. — Вы и так за каким-то чертом притащили нас сюда, а теперь говорите ждать? Чтобы мы простыли?
— Маги не болеют. Все, что вам грозит — лишь слабый насморк, — спокойно ответил управляющий. — Потерпите немного, уже скоро.
Олег хотел сказать еще что-то, но старший брат легким взмахом руки остановил его. Управляющий с интересом смотрел на Алексея. За всю жизнь Михаила Николаевича это был первый случай выхода артефактора из магической комы, в которую он сам себя поместил.
Байков-старший, бывший глава фамилии, который формально все еще находился в статусе недееспособного, на удивление выглядел отлично. Сила быстро заполняла пересохшее русло реки Байкова, вместе с тем излечивая и тело. И пусть до былой мощи, а Алексей когда-то являлся претендентом на звание главного артефактора в несколько великий семей, он не восстановился, обет действительно мог помочь выйти ему на новый уровень.
Занятый этими мыслями, управляющий вздрогнул от легкого колебания зачарованного амулета, что не укрылось от внимательного взгляда промокших Байковых.
— Пора? — спросил Олег.
Управляющий коротко кивнул, а Алексей вытащил огромный камень души, который отдал ему Максим. Больше самого артефактора, наверное, волновался только его брат. Он не мог позволить себе вновь потерять близкого человека после всего случившегося. И вместе с тем понимал, что брат все равно все сделает по-своему. Как и всегда. Потому что он дал обещание. А для Байковых данное слово значило очень много.
— Перед Силой, существующей во мне и вокруг, накладываю на себя Обет Безбрачия и клянусь нести его бремя до тех пор, пока не создам артефакт, именуемый Компасом Провидца.
От взрывной волны Олега и управляющего отбросило в разные стороны. Михаил Николаевич с изумлением смотрел, как дождь барабанит по невидимому куполу, внутри которого корчился от боли артефактор. Благо, длилось это всего несколько секунд, после чего вода вновь обрушилась на землю, не видя никаких преград.
Первым возле Байкова оказался Олег. Он поднял брата с колен и заглянул тому в глаза.
— Ты как?
— Странно, — признался Алексей. — Очень много силы. С ней трудно совладать.
— Максим Олегович говорил, что должно пройти какое-то время, чтобы привыкнуть к новому количеству силы, — подал голос управляющий. — Тело еще плохо взаимодействует с ней.
Для Михаила Николаевич мальчишка так и остался мальчишкой. Однако теперь он, пусть лишь в отношении собственных намерений, принадлежал к семье Терлецких. Мог выступать от их имени и каждое его действие расценивалось, как действие совершенное Терлецкими. А значит, он являлся частью фамилии, которой служил управляющий. Оттого недавний выпускник школы и мелкий дворянин стал семьей.