— Батон, да, — кивнул рядом Бобр, — Квестов нам надо, в данж хотим.
Глаза скользнули по нему, потом бармен усмехнулся:
— А если Дубогрыз узнает, что его сын по тавернам шатается?
Надо было видеть лицо Бори. Он побледнел, и, кажется, проглотил собственный язык.
— «Белый Гном» — не место для детей, — огр, плюнув в следующий стакан, принялся натирать и его.
— Так мы ж не пить, — оправдался я, — Нам квест.
— А я тут при чём, гогл-могл? — возмутился он, а потом принюхался ко мне, — Запах у тебя знакомый.
— Так Батон же, — сразу нашёлся я.
Огр со стуком поставил стакан, потом рукой показал на всё помещение:
— Батон, гогл-могл! Вот вам квесты. Подходите, спрашивайте.
Я с сомнением оглянулся на зал, полный игроков. Да уж, попадос. Хоть бы повесили сверху восклицательные знаки, как в играх. А тут рожи такие, что я и после окончания академии не подошёл бы.
— А для гномов есть что-нибудь? — подала голос Биби.
Огр молчал. Сопел и натирал следующий стакан.
— Я так полагаю, — подхватил Лекарь, — У них для гномов только…
Я не успел заткнуть Толе рот. Да чтоб тебя, его длинный талантливый язык не только спасает нас, но и приносит проблемы!
— …отрава, — закончил Толя, и моя ладонь ткнулась ему в губы.
Огр со стуком поставил стакан на стойку.
— Пипец, — только и прошептал я.
— Ага, — Бобр подхватил, говоря это нарочито громко, — И квесты у них все, как один — батонских гномов травить!
Гоблин со сцены надрывался:
— Что такое счастье? Это мобы… Плачущие мобы под ногами!!!
— На!
К счастью или нет, но в шуме таверны нас никто не слышал. Поэтому, когда нас подхватили под мышки огромные огры и мы с криками вылетели в снег, на это почти никто не обратил внимания.
— Вам сюда больше не могл! — хмуро произнёс огр.
Дверцы сомкнулись, жирные туши исчезли в пьяном сумраке.
— Мать вашу за ногу, — со злостью выдавил я, — Лекарь, Бобр, какого фига?
— А чего там, стоять, сиськи-то мять? — возмутился Боря.
— Признаюсь, по моему плану, там должны были вскочить гномы, и устроить настоящую заварушку, — Толя вздохнул.
И всё же… почти никто не обратил внимания. Почти…
Я округлил глаза, когда в следующий миг наружу, распахнув дверцы салуна, вышел… Белый Гном.
Гендель Дворфич, брат нашего ректора, по кличке Вайт. Он словно сошёл с того портрета, висевшего в коридорах Батона. Белая борода, в белом костюме, он совершенно не вписывался в местную картину.
И он действительно был очень похож на нашего Гномозеку.
— А это… Гармаш Дворфич, когда вы перекрасились-то? — буркнул Бобр.
Гендель усмехнулся, глядя на нас:
— Эх, прямо как в молодости, — гном засмеялся, — А ты, Дубогрыза кровь, такой же тугодум, как и твоя батя.