Теперь уже Шеин просит срочно направить ему опытного инженера для укрепления фундамента Авраамиевской башни. Дескать, ежли поляки подведут к ней подземную галерею и заложат петарды, то стена не выдержит. Вот оно в чем дело. Сапега беззвучно засмеялся.
Ранним утром канцлер стоял на докладе у короля Сигизмунда.
– Ваше величество, я неоднократно обращал ваше внимание на то, что русские не боятся штурма в лоб, но не уверены в крепостных стенах. Вот, пожалуйста! – Сапега положил перед королем письмо. – Вчера удалось перехватить почту.
– А где гонец? – Сигизмунд развернул свиток.
– Под ним убили лошадь, но сам он успел добежать до леса.
– Криворукие дурни!
– Ваше величество, дело обстояло ночью. – Канцлер достал трубку. – С вашего позволения?
– Курите. Хотя, признаться честно, меня мутит от вашего дыма. – Король привстал. – Так-так. Письмо, вложенное в письмо. Интересно-интересно. Ну и каковы ваши предложения?
– Вести основную галерею под Авраамиевскую.
– А та работа вся псу под хвост? – Король дернул бровью.
– Нет. Извольте взглянуть на чертеж. – Сапега развернул перед королем план подземной галереи. – Мы продолжим работы, но то будет ложная галерея. А вот отсюда, – канцлер ткнул пальцем, – пойдет еще одна ветка. Она-то и будет основной.
– Прямо под гнилой фундамент Авраамиевской? А ведь хотели наоборот?
– Совершенно верно. Донесения нашей разведки иногда расходятся с истинным положением вещей.
– Как же так?
– Разведчик видит всего лишь глазами и получает сведения не из самых лучших источников.
Король сделал несколько размашистых шагов по горнице. По распрямившимся плечам и загоревшейся улыбке на тонких губах было видно, что настроение у него заметно улучшилось. Он довольно пощелкал пальцем по бычьему пузырю, брезгливо отдернул руку и посмотрел на пожелтевший ноготь:
– Может, стоит собрать совет, пан Сапега?
– Не стоит торопиться, ваше величество.
– Отчего так? Маникюр испорчен, черт подери. Придется делать заново!
– Я считаю, что совет стоит собрать только тогда, когда здесь окажется пан Потоцкий со свежими силами и тяжелой артиллерией.
– Изложите ваши мысли, пан. – Неожиданно лицо Сигизмунда пошло бледно-алыми пятнами. Он нервно затряс кистью руки, словно пытаясь стряхнуть грязь с указательного пальца. – Черт бы вас всех подрал! Вы хотя бы на войне можете не выяснять отношений?! Осада выходит боком, а мои полководцы перегрызлись хуже базарных баб.
– Вы сами видели, к чему привели действия пана Жолкевского! Еще пару месяцев таких атак – и мы потеряем войско. – Сапега глубоко затянулся.