– Значит, всадник из нашего лагеря?!
– Да нет же, черт подери. Если бы он был из нашего, то подошел бы с другого края. У лошадей тоже есть свои дозорные, которые спят вполглаза. Почему они не встревожились и не подняли ржание? Потому что узнали своего – того, кто был частью их табуна. Никто не ведет в лагерь лошадей, их расседлывают и оставляют там, где отдыхает табун. Значит, если никто не приводил в лагерь лошадь, то никто и не мог из него выехать верхом. Убийца подъехал с противоположной стороны на коне, который был своим для данного табуна.
– А где он его взял?
– Это уже другой вопрос. Пройдемте вон к той березке.
Мцена почти бегом устремился к одиноко стоящему кривому деревцу. Сосновский, не раздумывая, последовал следом.
– Вот смотрите. Видите это? – Палач показывал на взрыхленную копытами землю. – Здесь он привязал коня. Ретивого коня. Молодого. Смотрите, как он рыл копытом землю. Это его одинокое ржание мы сегодня слышали ночью.
– Но лошади могли всполошиться, слыша тревожное ржание сородича?
– А кто сказал, что оно было тревожным? Коню явно понравился его новый хозяин. И он с удовольствием и гордостью хвастался об этом другим сородичам. Я же говорю, мы имеем дело с опытным военным. С потомственным, скорее всего. И еще: часто ли люди откликаются на человеческий зов? А лошади давно с людьми и многое у нас переняли.
– Вы психолог, пан Мцена.
– Благодарю.
– Осталось выяснить, как польский конь оказался под каким-то партизаном?
– Скорее всего, трофейный. Это не самое главное. Если вы займетесь этим вопросом, то обнаружите, что не всегда наши фуражные разъезды возвращаются в полном составе. На них тоже иногда нападают. А иногда и сами фуражиры затевают торговлю с местным крестьянством. Здесь все относительно понятно.
– Ваши предложения?
– Вместо разведывательных рейдов к стенам неприятеля предлагаю подежурить около табуна. И мы скоро поймаем убийцу. Правда, это не приблизит нас к Белому Волку.
– Где же искать Волка?
– В нашем лагере! – Мцена пристально посмотрел в сторону лагеря. – Он там!
– Да ну вас, Мцена! – Сосновский тоже посмотрел в сторону лагеря.
– Но партизана не мешало бы изловить – это так, чтобы не терять формы. – Палач подмигнул разведчику.
– Пойду доложу начальству. Для этой цели понадобится хороший караул…
– Из десятка полупьяных наемников, – продолжил Мцена.
– Вы же сами сказали, что имеем дело с опытным бойцом!
– Да, и от своих слов не отказываюсь. Наемники скорее испортят засаду, чем помогут кого-либо изловить. Разве вы сможете заставить их лежать на сырой земле несколько часов без единого звука. Они, скорее всего, возьмут с собой вина и устроят прямо здесь пирушку, потом половина пойдет в маркитантский лагерь. Через некоторое время в месте предполагаемой засады развернется настоящая гульба с песнями и проститутками. Наш партизан убьет столько, сколько захочет, и прихватит еще полдесятка лошадей.