«Так и спиться можно, — горько подумала она. — Что ни день, то новый удар. Страшно по утрам просыпаться».
— Только не вздумай опять улечься на диван и закрыться в комнате.
— Ты меня поэтому в кафе позвал? — слабо улыбнулась Инна. — Не бойся, не буду я этого делать. — Она покатала бокал между ладоней. — Знаешь, всегда считала, что я боец. Гордилась. А в последнее время так скисла.
— В такой ситуации сложно сохранять душевное равновесие.
— Я даже не понимаю, что вообще за ситуация. Это как оползень в горах: движется на тебя грязная волна — мутная вода, камни, стволы деревьев, а ты стоишь на ее пути и ждешь, когда тебя смоет, накроет с головой. И сделать ничего не можешь, потому что это стихия, как ей сопротивляться?
Володя обмакнул в кетчуп кусок баранины.
— Даже у стихийных бедствий есть причины, Инна. Что-то их вызывает, провоцирует. Здесь тоже что-то запустило процесс, даже если мы не понимаем природы происходящего.
— Все началось в Старых Полянах. В городе, которого не существует.
— В этот город не ходят автобусы с Центрального автовокзала, — поправил Володя. — Но, может, с Южного, например, идут. Или можно на «Ракете» по Волге доплыть. Или электричкой.
Инна поразилась, почему это ей самой не пришло в голову.
— Вернемся домой, попробуем поискать в Интернете, — продолжил он. — Это хоть какая-то точка отсчета.
Некоторое время они ели молча. Потом Инна прямо посмотрела на Володю и сказала:
— Мне стыдно за то, что произошло у нас с Димой. Это было чудовищно, и я презираю женщин, которые так поступают. Я и себя презираю. То, что это случилось один-единственный раз, меня не оправдывает.
— Ты ничего не обязана мне объяснять.
— Но я все-таки объясню, — возразила Инна. — Мне нужно. Это было около четырех… — Она вспомнила, что еще один год прошел, не замеченный ею, и поправилась: — Пяти лет назад. У Натуси с Димой все только начиналось, а у меня с… одним очень дорогим для меня человеком как раз закончилось. — Инна сделала глоток из бокала и поморщилась: напиток вдруг показался ей противным. — Очень плохо закончилось. Мы любили друг друга по-настоящему, а я все испортила. Только я виновата. Как правильно сказал Дима, я сделала аборт, а Игорь был против. Он уговаривал меня не делать, предлагал пожениться, но мне казалось нелепым рожать так рано. У меня только-только начался карьерный подъем, «Эра» была для меня всем, я мечтала… — Инна махнула рукой, прервала сама себя. — Не важно. Глупость какая-то. В общем, я не послушала Игоря и сделала аборт.
В горле стоял ком. Говорить было трудно, но Инна сделала усилие над собой и закончила: