— Ничуть, — отрезала кондитер.
Но, разливая кофе по чашечкам, все-таки задумалась: Давыдов знает в точности обо всем, что произошло у Сальниковых, а эти люди приглашали ее в свой дом, всегда были любезными. Гибель Светы вообще покоя не дает! Картина мертвой соседки прижилась в мозгах почище впечатления о первом поцелуе. Сережа может рассказать, как продвигается расследование…
«И что из этого? Оно мне нужно? Нет. Пусть делом занимаются профессионалы. А позиция „пусть мертвые хоронят мертвецов“ — правильная? Хотя бы поговорить с Давыдовым можно. Если разговор поможет что-то вспомнить и продвинуться следствию…»
— Пойдемте в гостиную, Сергей, — вздохнув, сказала Вероника. И уже там, сев в кресло напротив гостя и поставив две кофейные чашечки с блюдцами на журнальный столик между ними, произнесла: — Признаюсь сразу, я — никакая не гадалка. Не дельфийская пифия, и ждать какого-то результата от меня нельзя.
— А вы попробуйте! — умоляюще воскликнул Давыдов и раскрыл свою папку. Отодвинул кофейную пару на край стола, выложил перед Вероникой несколько снимков, явно отпечатанных на принтере. — Посмотрите на этих людей, пожалуйста. Попробуйте сказать о них хоть что-то.
Ника глянула на пять фотографий и разочарованно надула щеки: ничего себе задачка — пять незнакомцев! На каждого минут по сорок… тут до ночи не разберешься. Вскрывая чужие тайны.
Хотя, призналась сама себе, просьба неожиданно заинтриговала. Делать все равно нечего, книг новых нет, а телевизор наскучил.
И все же — много. Но что, если делать неполный расклад… только «руки-ноги-голова», а самый сложный расклад — будущее с прошлым — не затрагивать?.. Полицейскому нужны мотивы и возможная гнильца-червоточина субъекта, а не какие-то давнишние лав-стори. Не исключено, что достаточно порочного человека и получится определить как вероятного преступника. Если уж говорить по существу, Давыдов принес не так много фотографий, гостей и обслуги на празднике была тьма-тьмущая.
— Сергей! Я попробую. Но давай сделаем так. Вы мне вначале расскажете о том, как было дело. Возможно, это мне поможет обратить внимание на нечто важное. Только о деле! Не о людях, чтобы не навязывать о них своего мнения. Понимаете?
— Конечно. Только за.
Еще бы нет. Эксперимент должен быть чистым: если «плюшевый оракул» начнет приписывать незамужней даме ветреного супруга, а скромному садовнику богатство, то, извините, Вероника Дмитриевна, я отчаливаю. С фотографиями, папочкой и незамутненной эзотерической чепухой верой в силу правоохранительных органов.
Рассказывал Сережа красочно и вдохновенно. Ему еще не надоели следственные действия, он, как борзой щенок, принюхивался к следу и новым ощущениям, спешил заматереть. Слегка знакомая с домом, его обитателями и царящей в тот день атмосферой, Вероника легко представила развитие событий.