— Через минуту вам будет очень стыдно, ваша милость, — сказал наставник печально. — Вы ведете себя ужасно.
— Я веду себя, как подобает князю! — вскричал Мишель. — Мой отец хочет, чтоб я вырос воином. Оседлайте моего коня.
И слезы градом посыпались из глаз мальчика. Князь Иеремия попятился и стал за дверью.
— Простите меня! Я гадкий! Я ужасный! — сквозь слезы выкрикивал Мишель. — Меня накажет Святая Дева!
«Это у него от Гризельды», — кусал ногти князь Иеремия. Громко стуча каблуками сапог, он снова вошел в конюшню.
— Здравствуй, мой мальчик! Не застоялся ли твой конь?
— Ваша милость, на улице дождь! — Мишель вскинул на отца огромные черные глаза: слышал ли отец предыдущую сцену?
— Но мы — воины! Мы должны быть привычны к любой погоде. Оседлайте нам лошадей.
Дождь опутал их тонкой холодной сетью, но они скакали друг подле друга, покалывая коней шпорами.
Глаза у Мишеля светились черным радостным огнем.
— Мальчик мой! — приник к нему на скаку князь Иеремия. — Скачи сквозь непогодь, и наградой тебе будет королевский венец!
Сказал, и сам же изумился порыву. Он, всю жизнь перечивший королевским повелениям, заговорил о королевском венце!
Странный день. Ясновидящий идиот. Сорвавшееся с языка неисповедимое слово… Уж не пророчество ли?
Через все огромное степное небо вдруг полыхнула молния, а грома не было.
— Далеко, — сказал сыну князь Иеремия.
И в это время грохнуло, да так, что кони присели и понеслись.
5
Князь Иеремия выступил в поход с шеститысячным отрядом. Дошел до крепости Кодак, поставленной на Днепре якобы против татар, а на самом деле для ущемления Запорожской Сечи.
Во все стороны Вишневецкий рассылал дозоры и разъезды: не встретятся ли татары? Татары не встретились, и, дойдя почти до самого Перекопа, князь повернул назад.
На обратном пути дал войску отдых на острове Малая Хортица. Люди занялись охотой и рыбной ловлей, дивясь обилию дичи, красоте огромных осетров. Князь Вишневецкий тоже времени даром не терял. Объехал на лодке и коне всю округу, поглядел земли и реки.
Лет сто тому назад его предок князь Дмитрий Иванович Вишневецкий здесь, на Малой Хортице, поставил крепость. Служил князь Дмитрий русскому царю Ивану Грозному, служил польскому королю Сигизмунду II, нацелился на молдавский престол… Тут-то и схватили его турки. Отвезли в Истамбул, предали мученической смерти.
Был князь Дмитрий великий рубака, но и великий мудрец. Ставя крепость на Хортице — татарским набегам кость в горло, — он одновременно забирал под свою руку всю казачью вольницу.
Крепостенка всего год простояла. Татары ее сожгли.