На вид ему было немногим больше сорока, невысок, спортивного типа, широкоплеч, большой лоб с залысинами, глаза с увеличенными зрачками и поволокой (скорей всего это из-за кальяна). Он был одет в бледно-голубые джинсы и белую, без рекламных рисунков футболку.
Увидев гостя, американец еще раз затянулся и, приподнявшись, протянул руку вошедшему.
— Добрый день, я Джеймс Фишер, — представился он. — Присаживайтесь, Чарльз, а лучше ложитесь.
Сэр Чарльз опустился на ковер, жалея о том, что согласился на встречу в этом балагане. Фишер трижды хлопнул в ладоши.
— Мустафа, можно подавать обед.
Тут же откинулась ширма, в кабинет вошел официант, одетый на манер метрдотеля в яркие восточные одежды. Быстрыми, ловкими движениями официант поставил на ковер перед американцем большое блюдо с пловом, блюда поменьше с ароматно пахнущей тушеной бараниной, кусками маринованной курятины, покрытыми соблазнительной корочкой. Убрав кальян, официант молча удалился.
— Угощайтесь, Чарльз, плов у Мустафы сегодня просто объедение. А шашлык будет вообще фантастическим, барашка я сам выбирал.
Слушая болтовню американца, сэр Чарльз пытался проанализировать своего собеседника:
«Для разведчика болтлив не в меру. Скорей всего это прикрытие, маскировка. Наверняка американцы решили отхватить себе кусок какого-то нашего дела. Им все мало. Вот сейчас этот янки замазывает мне глаза».
Снова вошел официант, возле блюда с пловом поставил серебряный инкрустированный графин и две серебряные пиалы и молча удалился.
Фишер приподнялся со своего места, взял графин и на треть наполнил пиалы тягучим бурым напитком.
— Это гранатовое вино, — произнес он тоном знатока и, подняв свою пиалу, добавил: — Предлагаю выпить за возобновление знакомства и будущее сотрудничество.
Последнее слово особенно не понравилось Д’Олэнтор-ну, но он опять не подал виду. Надо выяснить, что же все-таки хочет этот янки. Они чокнулись. Вино было сладким и терпким, с примесью каких-то ароматизированных трав. Англичанин слишком долго жил на Востоке и хорошо знал местные обычаи, знал, что приборы к такому обеду не положены. Захватив рукой щепотку зерен риса, опустил их в рот. Плов действительно был отличным, рис таял во рту. Джеймс Фишер последовал его примеру, немного пожевав, он закатил глаза от удовольствия.
«Ну же, пора и делом заняться», — мысленно подбадривал английский эмиссар своего американского коллегу.
Но тот не спешил. Ухватив большой кусок курицы, он с хищным хрустом впился в него зубами. Д’Олэнторн налег на плов, нельзя было показать свою заинтересованность во встрече. Поедая блюда восточной кухни, они еще несколько раз выпили.