— Идёт, — кивнула она, с тоской покосившись на безвременно почивший ужин. — А второе?
— А второе, — Фьорд посерьёзнел. — Больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ты не становишься между опасностью и мной. Если ты видишь что-то страшное, ты прячешься за меня. Поняла? Обещай!
Она поджала губы и пару секунд со странным выражением смотрела на него.
— Лучше я приготовлю пирог, — сказала она на удивление твёрдо, и в оленьих глазах вдруг засверкал чистейший металл. — Это будет проще. Точно рано или поздно получится. А защищать тебя… я уже сообщила, и Игорю, и господину Шокуо-Ретха, что хочу получить место у тебя. Они "за". Так что, что бы ты там ни думал, я буду защищать тебя и твоих "орлов" от всего, от чего смогу. Как ты защитил меня. И я никогда не пообещаю тебе обратного.
Ну вот офонареть теперь.
— Ладно, — сказал Фьорд. — Мне, правда, приятно. Одно "но": я передумал.
— Что?..
— Передумал. Тебе найдут другое место. Поспокойней, и вообще… Работы в Чу для менталистов полно.
— Но…
— И не такой собачьей.
— Но ты хотел, чтобы я работала на тебя!
— Сначала хотел, — сказал Фьорд. — Признаю, был дурак. Теперь вижу: идиотская затея. Ты не подходишь.
Воздух вокруг буквально завибрировал от ментальной магии.
— Я — самый сильный менталист здесь, — её мыслеголос завораживал и подчинял. — Лучше меня разве что Шокуо-Ретха. Я идеально подойду.
Ну-ну.
— Слушай, — сказал Фьорд. — Ты ходишь ко мне в голову, как себе домой, потому мне нет смысла придумывать какие-то причины, правда? Но, если тебе так уж надо, чтобы я сказал это вслух — замётано. Во-первых, мне не нужны в команду герои и идиоты, одержимые идеей благодарности. Мы работаем за деньги и — слегка — за покой отечества. Но преимущественно всё же за деньги. Идейных я не терплю, какой бы идея ни была, и ты знаешь, почему. Мне нужны профи, у которых в башке немного патриотизма и здоровый расчёт. Да, и любой из нас в любой момент может сдохнуть, и мне нужны те, кто спокойно переступит через труп коллеги, чтобы занять открытую позицию. Ты со своей благодарностью — не тот случай. Это всё — раз. Второе: все знают, я не терплю шашни между бойцами. Баб и прочих заинтересованных в мужиках личностей беру со скрипом и только с условием, что всё личное остаётся за бортом. И не потому, что мне так много дела до того, кто, с кем, чего и зачем. Просто там, где есть личное, объективность и исполнение приказов страдают всегда. Вообще всегда, это вопрос времени. И — снова — через труп того, к кому чего-то там эдакого испытываешь, просто так не переступишь. Проверено, хоть и не на мне. История невесёлая, тот парень так и не выплыл, сунулся под маятник на следующем же задании.