— Я не собираюсь ни на что соглашаться, пока не пойму, что ты такое, — сказал Макс.
Бобик глухо заворчал под боком, выражая поддержку.
— Что же. Ты вряд ли поймёшь это сейчас, но я — ветер. Или когда-то был им.
— До того, как твои крылья… сломались?
— Да, — спокойно подтвердил он. — Значит, ты видишь проклятие, да? На что это похоже?
— Как будто твои крутые серебряные перья покрыла серая паутина, — честно признался Макс. — Мне хочется её стереть, но ещё как-то страшно.
— Это хорошо, что страшно, — спокойно сказал Наместник. — Это говорит о том, что какое-никакое чутьё на опасность у тебя всё же есть, как бы ни казалось со стороны. Видишь ли, прикосновение к этой дряни убьёт тебя. Ты — потенциально — могущественный Жрец, мальчик, но никак не божество высшего порядка. Ни тебе, ни твоему древесному хозяину не по силам помочь мне. А жаль. Но — спасибо за порыв. Я оценил.
Макс прищурился. Он чувствовал, что Наместник, который ветер, не лжёт.
— Хорошо, — сказал он. — Я хочу быть твоим учеником.
— Радует, — кивнул Наместник. — Но не всё так просто. Прежде, чем я приму тебя, ты должен решить, кем станешь.
— Не понял…
— Чем ты станешь заниматься, какие дары подносить своему Богу. Какая роль в обществе — по тебе?
— Типа кем я хочу работать, что ли? — ошалел Макс.
— Если угодно, можно сформулировать и так.
— Эй, мне ещё рано решать что-то такое!
— Тебе было бы рано, будь ты обычным ребёнком, — отозвался ветер равнодушно. — Но теперь ты — могущественное существо, у которого на плечах ответственность за чужие жизни. У тебя больше нет права прятаться за детством. Смирись — оно кончилось.
Наместник задумчиво посмотрел на свой браслет.
— Итак, меня вызывают, — сказал он. — Очевидно, веселье началось. Даю тебе сутки на подумать. Потом я желаю услышать ответ.
Ветер встал и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Макс несколько мгновений сидел, таращась ему вслед, а после обнял Бобика — и разревелся.
У Ири, Властелина Чу, выдался совершенно отвратный день.
Начать с того, что пришлось выкатываться с утра из-под тёплого и уютного бока Ихора, под которым так хорошо спалось, спешно упаковываться в парадное облачение и куда-то там идти. Потом Гун ни с того ни с сего решила, что секреты — это хорошо, и не стала делиться с Ири подробностями интереснейшего эксперимента с официально несуществующим артефактом. Словно этого всего мало, в родном кабинете на голову Властелина всея Чу свалилось столько свитков, отчётов, запросов и предложений, что захотелось взвыть и, например, притвориться дохлой.
Ну, или улететь на какие-нибудь подвиги.