Или вот был случай, когда я проспорила скотинистому Раоноку и была вынуждена явиться на построение в белом платьице с рюшами. Преподаватели так опешили, что даже ругать меня не стали, но в целом - как вспомню, так вздрогну.
Да, бывало разное.
Но такое - впервые. Если однажды ваш парень скажет вам, что он - принц, тогда вы меня точно поймёте.
- Это своеобразная шутка, и я не совсем поняла, где смеяться.
Дайнор тихо хмыкнул и небрежно махнул рукой, усиливая и без того окружавший нас полог тишины. Проникнувшись моментом и предчувствуя масштаб надвигающегося кабздеца, я добавила свой.
И тогда этот долбоклюй рассказал мне всё - или, как минимум, столько, сколько позволили клятвы. В процессе повествования я наверняка бледнела и зеленела. Мне пришлось присесть, а в глубине души, если быть откровенной, так и вовсе хотелось прилечь. Осознание того, во что я вмешалась и о чём человек, несколько раз звавший меня замуж, "забыл" рассказать, ни много ни мало оглушало.
Когда Дайнор замолчал, я не стала комментировать услышанное, а просто потёрла переносицу, пытаясь успокоиться.
С одной стороны, совершенно очевидно, что о таких вещах болтать не станешь. Даже - особенно! - со случайной любовницей, за счёт брака с которой решил избежать совершенно патового выбора. И, пусть мне немного неприятно было осознавать причины, по которым он на самом деле промолчал той ночью, с другой стороны... многое, наконец, стало понятно. Большинство странностей и нелепостей обрели некоторое логическое обоснование. Обижаться же на Дайнора за то, что он хотел всеми способами отделаться от роли марионетки или (хотя скорее всего "и") смерти...
Я рада, что он жив. И никогда не стала бы его в этом винить.
Конечно, хотелось бросить ядовитое: "И ты мне всерьёз всё это время вещал о доверии?". С другой стороны, пора бы уже привыкнуть, что лицемерие - это эдакий вьюнок, который оплетает древо любой политической или религиозной системы и цветёт на ней махровым цветом. И светлым, по очевидным причинам, это особенно свойственно, коль скоро их общество так двинуто на внешних приличиях, морали и дуализме.
Да что там, тёмным в некоторых вопросах то самое лицемерие свойственно не меньше - если совсем уж честно.
И да, мы оба не были откровенны друг с другом. Так что - туше.
- Знаешь, - сказала я Дайнору, явно ожидавшему вспышки или даже истерики с моей стороны. - Когда мы с Джи обсуждали тот Бал, очень много шутили о Золушке. Ну знаешь, бал, девушка, притворяющаяся не той, кем она есть на самом деле, кареты и тыквы... И прекрасный принц, куда же без него. Джи, моя фейри-крёстная, строго-настрого запрещала связываться с принцами - от них одни проблемы. И что в итоге, спрашивается?