– Не сейчас, когда ее муж умер, а мы пытаемся отвоевать право на наследство, – возразил возмущенный Ларри, сверля Ретта взглядом.
Тут вмешался Билл – и его голос был спокойным.
– Да, ситуация складывается не очень.
– Мнение общественности не должно поколебать решение судьи, – настаивал Ретт.
Однако Билл покачал головой – и сердце Тринити упало.
– Только не на юге. Здесь все зависит от судьи – как повезет.
Ретт ущипнул себя за переносицу и сделал глубокий вдох.
– Что ж, – произнес он, – сейчас нам нужно увести отсюда Тринити.
Ларри резко выпрямился.
– Тогда зачем было устраивать этот вечер?
Тринити встретилась взглядом с Реттом и почувствовала, что выражение ее лица становится таким же, как всегда в моменты опасности, – маской, что всегда помогала прятать истинные чувства: когда отец бил ее, а она делала вид, что ей все равно, когда на совете директоров Ричард и Патриция оскорбляли ее – и во многих других случаях, когда показывать свои чувства было опасно, потому что люди использовали их против нее.
– Все в порядке, я справлюсь, – заверила она, внутренне сжимаясь от осознания того, как много мучительных часов пройдет, прежде чем она сможет уединиться в тишине своей комнаты.
Ретт пристально посмотрел на нее, словно пытаясь увидеть истину за маской равнодушия и спокойствия, и Тринити искренне надеялась, что это ему не удалось. Кивнув, он сделал шаг к ней и обнял за плечи.
– Что ж, в таком случае нам нужно держаться вместе, – заключил он.
Они с Тринити отделились от Билла с Ларри и направились к ступенькам, что вели в гостиную, где клубился народ. Однако Ретт не отпустил девушку, а лишь крепче обнял ее. Гости начали интересоваться происходящим – Тринити ощутила множество любопытных взглядов на себе и, не зная, что задумал Ретт, тревожно посмотрела на него. От его прикосновений мурашки побежали по ее коже.
– Что мне делать? – спросила она, отчаянно завидуя спокойствию Ретта и его манере держаться – вот бы ей хоть чуть‑чуть его самообладания.
Он в ответ улыбнулся – и от его улыбки ее бросило в жар. Никогда прежде Тринити не ощущала себя настолько в безопасности.
– Высоко держите голову, Тринити, – произнес Ретт и повел ее к гостям.