— А как его звали? — заинтересованно спросила Зина.
— Как звали? Как-то смешно его звали… Дай бог памяти… — старушка подняла кверху глаза. — Гоша… Гога… Нет! Горя! Они звали его Горя! Что за имя такое? Не знаю…
— А вы случайно не знаете, какая у Любы была девичья фамилия? — затаив дыхание, проговорила Князева.
— Знаю. Такую фамилию разве забудешь? Гнойникова.
— Гнойникова?.. — разочаровано протянула Зиночка.
— Правда, ужасная? Я бы с такой жить не хотела. То ли дело у меня — Лисица!
Зина натянуто улыбнулась.
— Так вот, этот их Горя даже в артисты поступать пытался. Только у него с голосом проблемы, и на сцену пути ему заказаны. Егор говорил, что дисфония какая-то, кажется, так болезнь называется. То хрипит, то сипит, а разволнуется — голос вообще пропадает. Храпунов с женой его где только ни лечили — бесполезно. Но лет пять назад Егор вроде хвастался, что удалось парню в какую-то молодёжную телепрограмму устроиться. Но я в этом не разбираюсь. Потом вроде слышала, что он женился, потом — вроде развёлся…
Но Зиночка уже слушала вполуха. Даже если учесть, что Горя и Гарик — это производные от имени Игорь, то всяко Лейкин — это совсем не Гнойников…
Прощаясь, Вадим Борисович снабдил гостей сумками со свежей лосятиной.
— Это вам и подполковнику Молину. Как на охоту соберётесь — звоните, не стесняйтесь.
— Вот видишь, и мясом разжились, — хмыкнул Кольцов, загружая в багажник тяжеленный пакет. — Ты мясо лося готовить умеешь?
— Нет, — призналась Зинуля.
— Ладно, нашу долю пока заложу в морозилку, а после преподам тебе мастер- класс. А ещё лучше — попрошу об этом Маргариту Гавриловну.
— Маму Нила, — заулыбалась Зиночка.
— Точно, мама нашего Нила такие котлеты из лосятины с манной кашей готовит. Пальчики оближешь! Теперь куда поползём?
— Теперь — к Эмме. Лесная 3.
* * *
Маленький белый домик в конце улицы снаружи выглядел очень привлекательно. Через выкрашенную в зелёный цвет сетку-рабицу был виден небольшой двор с плодовыми занесёнными снегом деревьями и дорожками, которые трудолюбивые хозяева уже успели очистить от наносов снега.
Кольцов остался сидеть в машине, и Зиночка стояла у ворот в одиночестве, нажимая на кнопку звонка. Прошло несколько минут, прежде чем тишину нарушил лающий мужской кашель.
— Иду, иду!
Даже издалека Князева услышала, как тяжело и прерывисто дышит говорящий. Прошло ещё несколько минут, когда хруст шагов возвестил о приближении хозяина. Наконец из-за раскидистой яблони показался человек…
— О боже! — в страхе прошептала Зина.
Мужчина был полным настолько, что трудно себе представить, каких усилий ему стоит передвигать колоннообразные тяжёлые ноги.