Слова были неосторожны. Но полковник бросил их, зная им цену. Он хотел вызвать взрыв, а взрыв сопровождается пламенем, которое освещает все кругом.
— Полицейские истории! — вскричал император, ухватившись за слова Вельера. — Какое понятие вы имеете обо всем этом? Займитесь вашими легионерами и не сбивайте меня с толку! Послушать вас, так можно подумать, что стоит арестовать Клерика и Гранжир уже в опасности.
— Если Клерики подозрительны вашему величеству, значит, они виновны, — сказал Вельер. — Поэтому я готов, отдать вам мою фамильную шпагу. Ибо, обвинив моих солдат, господин кардинал, не сомневаюсь, в конце концов выдвинет обвинение и против меня. Поэтому лучше, если я признаю себя арестованным вместе с господином Шоссом, с которым это уже произошло, и с господином Дартином, с которым это в ближайшем будущем произойдет.
— Грегорианский упрямец, замолчите уже наконец! — взбесился монарх.
— Ваше величество, — ответил полковник, ничуть не понижая голоса, — пусть вернут мне моего Клерика или пусть его судят.
— Его будут судить, — сказал кардинал.
— Если так, то тем лучше. Прошу, в таком случае, у вашего величества разрешения защищать его.
Император побоялся вспышки грегорианца.
— Если бы у его преосвященства, — сказал он, — не было причин личного свойства…
Кардинал понял, к чему клонит Валтимор, и предупредил его.
— Прошу прощения, — проговорил он, — но, если ваше величество считает меня пристрастным, я отказываюсь от участия в суде.
— Вот что, — раздражённо подметил император, — поклянитесь именем моего отца, что Шосс находился у вас, когда происходили эти события, и не принимал в них участия.
— Клянусь вашим славным отцом и вами, которого я люблю и почитаю превыше всего!
— Подумайте, ваше величество, — произнес кардинал. — Если мы освободим его, то уж никогда не узнаем истины.
— Господин Шосс всегда окажется на месте и будет готов дать ответ, как только господа судейские сочтут нужным допросить его, — возразил Вельер. — Он никуда не скроется, будьте покойны. Ответственность за него я принимаю на себя.
— В самом деле, он не убежит, — согласился император. — Его в любое время можно будет найти, как сказал господин Вельер. Кроме того, — добавил, понизив голос и умоляюще взглянув на кардинала, — не будем вызывать у них беспокойства, это лучшая политика.
Эта политика Валтимора заставила Гише улыбнуться.
— Приказывайте. Вы имеете право помилования.
— Оно может быть применено только к виновным, — произнёс довольный Вельер, желавший, чтобы последнее слово осталось за ним. — Мой Клерик невиновен. Поэтому окажете ему не милость, а справедливость.