Дартин следовал за ним, хотя кругом раздавались крики, весьма похожие на проклятия. Въехав во двор своего особняка, выполненного с соблюдением правил истории, герцог соскочил с флайта и, не заботясь больше о нём, взбежал на крыльцо. Дартин последовал за ним, несколько тревожась за технику, достоинство которой успел оценить. К его радости, он успел увидеть, как трое или четверо техников выбежав из боксов, бросились к ним.
Герцог шёл так быстро, что Дартин едва поспевал за ним. Он прошёл несколько гостиных, обставленных с такой роскошью, о которой и представления не имели знатнейшие вельможи Гранжа, и вошел наконец в спальню, являвшую собой чудо вкуса и богатства.
В алькове виднелась дверь, полускрытая обивкой стены. Герцог отпёр её золотым ключиком-картой, которую носил на шее на золотой цепочке.
Парень из скромности остановился, но герцог уже будучи на пороге заветной комнаты обернулся к молодому Адепту и, заметив нерешительность, сказал:
— Идемте, и, если вы будете иметь счастье предстать перед её величеством, вы расскажете ей обо всем, что видели.
Ободренный приглашением, Парень последовал за ним, и дверь закрылась. Они оказались в маленькой часовне, обитой шёлком с золотым шитьем, ярко освещенной множеством настоящих свечей. Над неким подобием алтаря, под балдахином из голубого бархата, стоял портрет Жанны Гранжирской, исполненный в полный рост, настолько схожий с оригиналом, что Дартин вскрикнул от неожиданности. На алтаре под самым портретом стоял кофр, в котором хранилось планетарное ожерелье императрицы.
Герцог приблизился к алтарю и опустился на колени, словно священник и раскрыл кофр.
— Возьмите, — произнес он, вынимая из ларца драгоценность, сверкающую алмазами. — Вот они, эти бесценные планеты системы. Я поклялся, что меня похоронят с ними. Императрица дала их, императрица берет их обратно. Да будет воля её, во всем и всегда!
Неожиданно страшный крик вырвался из его груди.
— Что случилось? — с беспокойством поинтересовался Дартин. — Что с вами, милорд?
— Все пропало! — воскликнул герцог, побледнев как смерть. — Не хватает нескольких планет.
— Милорд их потерял или предполагает, что они украдены?
— Их украли! Поглядите ленты, на которых они держались, обрезаны.
— Если б милорд мог догадаться, кто посмел… Быть может, они еще находятся в руках этого лица…
— Подождите! — задумался Ашер. — Я надевал их всего один раз, это было неделю тому назад, на королевском балу в Румве. Графиня Кэролайн, с которой я до этого был в ссоре, на том балу явно искала примирения. Это примирение было лишь местью ревнивой женщины. С этого самого дня она мне больше не попадалась на глаза.