— Совет хорош и завтра я поеду.
— Завтра! А почему не сегодня же вечером?
— Сегодня меня задерживает в Гранже неотложное дело.
— Ах, юноша, юноша! Какое-нибудь мимолетное увлечение? Повторяю вам, берегитесь! Женщина погубила всех нас в прошлом, погубит и в будущем. Послушайтесь меня, поезжайте сегодня же вечером.
— Это невозможно.
— Вы, стало быть, дали слово?
— Да.
— Ну, это другое дело. Но обещайте мне, что если сегодня ночью вас не убьют, то завтра вы уедете.
— Обещаю.
— Не нужно ли вам денег?
— У меня еще есть пятьдесят сотых кредита. Полагаю, что этого мне хватит.
— А у ваших спутников?
— Думаю, что у них должны быть деньги. Когда мы выехали из Гранжа, у каждого из нас было в кармане по семьдесят пять.
— Увижу ли я вас до отъезда?
— Думаю, что нет, разве только будет что-нибудь новое.
— В таком случае, — счастливого пути.
— Благодарю вас.
И Дартин простился с Вельером, более чем когда-либо растроганный его отеческой заботой о Клериках.
Он по очереди обошел квартиры друзей. Ни один из них не возвратился. Их слуги также отсутствовали, и ни о тех, ни о других не было никаких известий.
Дартин осведомился бы о молодых людях у их любовниц, но он не знал их. Проходя мимо казарм, он заглянул в боксы техников, и ангар личного транспорта Адептов. Три лайтфлая из четырех были уже доставлены. Повергнутый в изумление, Пращ как раз проверял и чистил их, и два из них были уже готовы.
— Сударь, — он обрадовался, увидев Дартина, — как я рад, что вас вижу!
— А что такое? — спросил молодой человек.
— Доверяете вы господину Бон, нашему хозяину?
— Я? Ничуть не бывало.
— Это хорошо, — облегчённо вздохнул биотехнос.
— Но почему ты спрашиваешь?
— Потому что, когда вы разговаривали, я наблюдал за вами, хотя и не слышал слов, и знаете что, он два или три раза менялся в лице.
— Да ну?
— Вы этого не заметили, потому что были заняты мыслями о полученном письме. Я напротив, был встревожен странным способом, каким послание попало к нам в дом, и ни на минуту не спускал глаз с его физиономии.
— И какой же она тебе показалась?
— Физиономией предателя.
— Прямо вот так?
— К тому же, как только вы, простились с ним и скрылись за углом, Бон запер дверь и побежал по улице в противоположную сторону.
— В самом деле, Пращ, ты прав. Всё это кажется мне подозрительным, но будь спокоен, мы не заплатим ему до тех пор, пока все не объяснится самым решительным образом.
— Вы все шутите, но погодите и увидите сами.
— Что делать, чему быть, того не миновать!
— Так вы не отменяете своей вечерней прогулки?
— Напротив, чем больше я буду сердиться на Бон, тем охотнее пойду на свидание, назначенное мне в том послание, которое так тебя беспокоит.