Такие разговоры ведутся в приемной тюрьмы Панкрац во время посещения политических заключенных. Как же после этого кладненским женщинам не выходить с проясненными лицами из Панкрацкой тюрьмы? Как же не махать им вплоть до самой Нусельской ратуши платками и не посылать улыбки и поцелуи в окна за решетками? Как же буржуазии и прислуживающим ей газетным писакам не удивляться арестованным кладненским шахтерам и их женам? Они не понимают их. Никогда они не разумели горя рабочих. Не понимают рабочей солидарности. И никогда не поймут они той сильной воли и радости, источник которой — непоколебимая вера в конечную победу.
В Кладно, в Рабочем доме, общий рабочий бал. В Рабочем доме танцуют. Танцуют Маржка — жена Тонды, Анча Мудра, Резка Шадек, Ружа Голечек и все панкрацкие «вдовы». Модной является как раз новая песенка с припевом:
Не мелем, не мелем, не мелем, не мелем,
Снесла вода мельницу…
На излюбленный мотив кладненцы подобрали свои слова. Вновь и вновь раздается в зале…
Не мелем, не мелем, не мелем, не мелем,
Нашей «Свободы» как не было!
Гром по правительству Ту́сара
Грянь, чтоб правительство струсило!
Не мелем, не мелем, не мелем, не мелем.
Шеи намылим всем шельмам!
После бала кладненские женщины опять приходят на свидание в Панкрац. Приносят с собой улыбки и радостное настроение. Они рассказывают об удачно прошедшем вечере и напевают новую песенку, которая родилась на балу. Заключенные слушают, награждают их улыбками, пожатием руки. Они обмениваются со своими женами взглядами, полными веры. «Ты ведь веришь?» — «Верю, отец. Дело пойдет». Наша вера и наша песенка не лгут. Когда-нибудь мы за все отплатим этим шельмам, и с процентами. То, чего не сделаем мы, сделают наши дети. Да, сделают. Эта твердая вера крепнет с каждым посещением. Она передается с Панкраца в Кладно, из Кладно в Панкрац. И не только свидания передают ее. Ее передают и письма. Вы только почитайте, что пишут за решетку своим милым кладненские женщины. «Панкрацкий шершень» опубликовал несколько писем.
Парень милый из Панкраца,
Не могу тебя дождаться.
И за то люблю, ты знаешь,
Что законы презираешь,
Что боролся за свободу,
Подавал пример народу.
Не горюй, что в казематы
Бросил враг тебя проклятый,
Угрожает казнью злою —
Но дрожит перед тобою.
Пусть закон любой применит:
У врагов дрожат колени.
Верю, друг мой, смело в лица
Ты глядишь своим убийцам.
Нет таких тюремных сводов,
Чтоб замуровать свободу.
Пишешь ты: «Заря лучами
Светит нам». И с палачами
Смелостью в бою поспоришь
И домой вернешься скоро.
Знаю я, что тяжко будет,
Но тебе помогут люди.