Перед обедом зазвонил телефон. Поскольку Доринды не было, подойти пришлось Хуппер.
— Это мистер Порлок, мадам, — сказала она.
— Спросите, зачем он звонит, Хуппер. Он знает, что я не подхожу к телефону.
Последовала пауза, затем Хуппер снова обратила к хозяйке невозмутимое лицо.
— Он хочет заехать, мадам — у него важное сообщение для мистера Окли. Говорит — в два часа.
— Я в это время отдыхаю… — заволновалась миссис Окли. — Я плохо спала прошлой ночью… Скажите ему… скажите, что… мистер Окли вернется к половине пятого.
Однако Хуппер уже клала трубку на рычаг.
— Мистер Порлок отключился, мадам.
Ровно в два часа дня Грегори Порлок звонил у входной двери Милл-хаус. Звонок, несмотря на очевидную дороговизну, ни практической, ни эстетической ценности не представлял. Шаги дворецкого, который открыл Порлоку дверь, и то были громче.
Миссис Окли была готова принять гостя наверху, в собственной комнате. Порлок поднялся вслед за дворецким по широкой лестнице на второй этаж. На верхнем пролете стоял сервант с инкрустацией, в котором виднелся на редкость уродливый сервиз, а далее шел длинный коридор, в конце которого дворецкий распахнул перед гостем дверь, объявив:
— Мистер Грегори Порлок!
Миссис Окли подняла глаза от книги, которую для вида держала в руках, и увидела крупного мужчину в коричневом твидовом костюме. Лицо он прикрывал носовым платком в желто-зеленую клетку. Затем дверь за дворецким закрылась. Мужчина опустил руку, и она увидела Глена. Миссис Окли раскрыла рот, однако крикнуть не получилось — от ужаса перехватило дыхание. Лишь смотрела на него вытаращенными глазами, и побелевшие раскрытые губы застыли в форме аккуратного овала.
Грегори Порлок спрятал платок, радуясь своему везению. А если бы она успела закричать, пока дворецкий поблизости? Он, конечно, рисковал. Но что делать? К телефону она не подошла бы, а бумаге никогда и ничего нельзя доверять — это правило Порлок соблюдал непреложно.
Он зашел, уселся на другой конец дивана, протянул руку и легким тоном произнес:
— Ну, Линнет, я так и думал, что это ты. Однако надо было убедиться. А то приехали бы вы с Мартином в субботу к ужину, а там я. Представляешь, какая вышла бы сцена — да еще при всех!
Она продолжала смотреть на него в немом ужасе, и Грегори взял ее за руку.
— Успокойся, дорогая! Я тебя не съем.
Непонятно, что именно подействовало — то ли крепкое пожатие его теплых ладоней, то ли лукавые огоньки в глазах, то ли нахлынувшие воспоминания. Глаза миссис Окли наполнились слезами. Она прерывисто вздохнула и воскликнула: