— Если и было, она его сама уничтожила. Старики составляют завещания по многу раз, — глядя в пространство, сказал Мастерман.
— Так было или нет?
— Может, было, может, нет. Откуда мне знать?
Грегори Порлок присвистнул:
— Значит, все-таки было… Сложная ситуация.
— Грязный шантаж! — крикнул Мастерман.
— Дружище, у вас пока ни пенни не попросили! Просто дама мучается угрызениями совести. Если она решит обратиться в полицию…
— Как она вас нашла? — перебил Мастерман.
Порлок лениво улыбнулся.
— Долгая история, всего не расскажешь. Занятнейшее стечение обстоятельств. Для вас, кстати, крайне удачное.
— Неужели? — В голосе Мастермана звенела ярость.
— Разумеется! Если бы не я, она уже успела бы заявить. Женщинам необходимо выговориться — дабы не лопнуть. Я слегка усыпил ее совесть, но, боюсь, лишь на время.
Мастерман взорвался. Он с пеной у рта обругал женский род в целом и Энни в частности, а затем переключил гнев на хозяина:
— Черт вас побери! Вы обещали уладить дело! Прекратите водить меня за нос! Я не могу пойти в полицию, сами прекрасно знаете. Каков бы ни был исход, это несмываемый след на репутации.
— И сестра вряд ли сможет правильно держаться в суде… — сочувственно заметил Порлок. — Слабонервная особа. К деньгам она, кстати, не прикасается, верно?
Мастерман замолчал, затем выдавил шепотом:
— Кто вам сказал?
— Ее пальто. Будь у нее деньги, купила бы новое.
Гость издал что-то вроде стона, а Грегори Порлок весело продолжил:
— Давайте теперь по существу! Нет причин для беспокойства. Обе свидетельницы, которые присутствовали при подписании, и не вспомнят про него — если, конечно, им не напомнить… Миссис Уэлс переехала к дочери, а повариха из дома номер семнадцать вернулась в одно из северных графств, откуда она родом. У Энни есть любящие родственники в Канаде, которые уже много лет зовут ее к себе. Думаю, будь у нее деньги на дорогу и кое-что про запас, совесть не так сильно бы ее мучала. Перемена места, новые интересы, близкие люди — она бы и думать забыла про завещание. Вас я, разумеется, упоминать не буду. Даже не намекну. Она ни о чем не просила и не узнает, откуда деньги. Таинственный благодетель осуществит ее давнюю мечту. Я прослежу, чтобы деньги до нее дошли и она воспользовалась ими по назначению.
Джеффри Мастерман скрипнул зубами и спросил:
— Сколько?
— Тысяча фунтов.