Лэмб уперся руками в колени и подался вперед.
— Неужели? И почему ты так думаешь?
— Я не думаю, а знаю, — оскорбился Пирсон. — В домах, как этот, удобно подслушивать телефонные разговоры, тем более что запасной аппарат расположен в буфетной — как раз под рукой у дворецкого, в личном распоряжении, если вы понимаете… Когда я видел, что мистер Порлок кому-то звонит, я просто шел в буфетную и закрывал дверь. А когда звонила мисс Хуппер — она сама звонила, только представлялась, разумеется, другим именем, мне оставалось соединить ее с мистером Порлоком и сделать вид, что я повесил трубку. Характерный щелчок можно легко имитировать.
Фрэнк Эббот добавил три ложки молока в свой светло-желтый чай. Лэмб хмыкнул.
— Как ты понял, что это мисс Хуппер, если она не представилась?
— Девушка-оператор в телефонном центре подсказала мне имя, сэр, — со скромным достоинством произнес Пирсон. — Мисс Хуппер представилась как Робинсон. Я вскоре обнаружил, что никого с подобным именем в Милл-хаусе нет. А из разговора понял, что дама кто-то вроде личной гувернантки.
— И зачем она звонила?
— Первый звонок был во вторник, сэр. Дама представилась как мисс Робинсон, я соединил ее с мистером Порлоком. Дело было вечером… Мистер Порлок сказал: «Докладывайте», а она ему: «Особо докладывать нечего. Они прибыли, гувернантка мисс Коул уехала обратно в город, зато вернулась прежняя няня». Мистер Порлок на это сказал, что его не интересуют няни, а интересует секретарша. Горничная фыркнула и ответила, что миссис Окли секретаршу балует и собирается отправить в Лондон за вечерним платьем. Мистер Порлок спросил: «Когда?» А горничная ответила: «Завтра». А мистер Порлок вдруг заговорил резко: «Слушайте внимательно! Это очень важно». И рассказал, что мистер Окли ищет светоотражающую краску для часов сына и что миссис Окли должна послать мисс Браун — секретаршу, в торговый центр «Делюкс» между двенадцатью и часом, потому что у них краска есть. И добавил: «Не забудьте и не перепутайте! Магазин «Делюкс» между двенадцатью и часом». И спросил, во что будет одета мисс Браун. Мисс Хуппер ответила, что у мисс Браун всего одно пальто — из светло-коричневого твида и изрядно потрепанное. Мистер Порлок расспросил и про шляпку, и про туфли, и про сумочку — во всех подробностях. А потом добавил с непонятным смешком: «А у нее все еще глаза одного цвета с волосами?» На что горничная фыркнула, что лично она мисс Браун не рассматривала. А он ей: «Это все?» А она: «Еще был странный случай». Он спросил: «Какой?» Оказалось, перед ужином миссис Окли зашла в будуар (туда ведет сквозная дверь прямо из спальни) и вдруг вскрикнула, будто ее ударили. Мисс Хуппер пошла выяснить и увидела миссис Окли со смятой фотокарточкой в руках. Миссис Окли на нее посмотрела, а затем рухнула на стул — едва не упала в обморок. Мисс Хуппер фотокарточку подобрала. Мистер Порлок спросил: «И что дальше?» А она ему сказала — довольно язвительно: «Вы не догадываетесь, кто на фотографии?» А он: «Напомните лучше название ателье». Она сказала: «Роубеккер и сын, Норвуд». А мистер Порлок присвистнул и повесил трубку. Через пару минут мистер Порлок набрал лондонский номер — вот он, сэр — и говорил с некой Мэйзи. Ей он дал указания: «Между двенадцатью и часом дня завтра. Ищите длинное старое пальто из светло-коричневого твида». Потом пересказал все, что говорила про мисс Браун горничная. И наконец: «Раньше у нее глаза полностью совпадали по цвету с волосами. Сейчас, наверное, тоже — золотисто-карие, очень красивые… Выполняйте!» В тот раз больше ничего, сэр.