– В первую очередь с русскими, ну и еще немного с нами, – ответил Эдуард Седьмой, – а что еще ему еще оставалось делать, ведь вступать в войну на обозначенных нами условиях – это все равно что прыгать в хорошо отлаженную американскую промышленную мясорубку. На входе Германия, на выходе через год-полтора, если не раньше – мелкий фарш.
– Но, Берти, я не верю, что у германского кайзера это всерьез, – возразил адмирал Фишер, – промышленная мощь Германии настолько велика, что всего за каких-то десять-пятнадцать лет мы вполне можем проиграть ей военно-морскую гонку, и тогда ваш племянник сразу позабудет о своем былом миролюбии.
– Не позабудет, Джон, – покачал головой король. – Что толку с военно-морской мощи, если русская армия на суше одержит все необходимые победы и сумеет взять Берлин. И чем сильнее будет желания кайзера поскорее разделаться со своими противниками на Западе, тем сокрушительнее будут действия русских генералов. Нет, в таких условиях кузен Уильям не собирается воевать ни сейчас, ни через десять, ни через двадцать, или даже тридцать лет. Но в то же время он знает, что Германия буквально беременна войной. Если немцам в ближайшее время не найти какого-либо врага по силам, то они разнесут его империю в клочья, как пар разносит котел, на котором заклепаны клапана. Вы знаете, как это бывает…
Адмирал Фишер скептически хмыкнул и спросил:
– Ну и как же ваш племянник вышел из положения, когда ему и воевать нежелательно, и не воевать тоже нельзя?
– Обычно в таких случаях стараются разделить противников и разбить их поодиночке, – академическим тоном сказал король. – Но в данном случае это правило не работает. Нам известно, что германский генеральный штаб пришел к выводу, что русские будут способны выстоять в войне даже в том случае, если, как и мечтала моя мать, вместе с Германией войной на них пойдет вся Европа. Но только потом Европа в политическом смысле исчезнет, а Россия останется – Россия от Лиссабона до Владивостока. Империя племянника Ника с такой задачей не справилась бы, а вот Ольга переделала русское государство на такой лад, будто уже завтра она ждет нашествия орд технезированных варваров, уничтожающих на своем пути все живое. И отпор им планируется соответствующий; при этом все понимают, что турки – это лишь оселок, на котором русская императрица доводит свою армию постоянной готовности до бритвенной остроты.
– Помимо жизненного упражнения для своих войск, захватом Черноморских Проливов русские прорвали свою блокаду Центральными державами, – сказал адмирал Фишер, – и в то же время надежно запечатали вероятного противника с южного направления своим Балканским союзом. После провернутой вашей племянницей комбинации Германия и Австро-Венгрия после открытия боевых действий оказываются в полной блокаде и лишаются всей внешне торговли.