– Горбатого могила исправит, – усмехнулся прапорщик.
Пока они беседовали, на лице баронессы сменилась целая гамма чувств. Сначала она прислушалась вполне заинтересованно, потом ее хорошенькое личико слегка поскучнело, затем на нем просто появилось выражение досады.
– Господа, если позволите, я оставлю вас, – сказала она, поднимаясь со скамьи.
– Конечно-конечно, голубушка, – с готовностью позволил ей уйти Щербак. – Вы, верно, устали. Ступайте, отдохните.
– Если позволите, я вас провожу, – вызвался Будищев, но порыв его не был оценен.
– Не стоит, мне совсем не далеко, – холодно отказалась баронесса, – разве что Федор пусть доставит этот кувшин.
– Как прикажете, барышня, – с готовностью согласился Шматов. – Нам это пара пустяков.
– Она что, обиделась? – недоуменно спросил Дмитрий ей вслед.
– Весьма вероятно, – отозвался доктор. – Люсия Александровна, как и всякая иная девица в ее возрасте, не слишком любит разговоры, предметом которых не является.
– Неужели? – искренне удивился моряк.
– А вы как думали! Да, она отнюдь не глупа и весьма целеустремленна, но при всем при этом всего лишь женщина и хочет внимания. Странно, конечно, что интерес привлекли именно вы, но тут уж ничего не поделаешь. Чужая душа – потемки, а уж если она еще и дамская…
– О чем вы, Александр Викторович, – поморщился Будищев, – в конце концов, кто она и кто я?
– В том то и дело, друг мой. Здесь в лагере множество блестящих и не очень кавалеров, имеющих чины, благородное происхождение и связи в обществе. С состоянием, правда, за редким исключением, дела обстоят не столь хорошо, но тем привлекательней в их глазах дочь придворного банкира. Любой из этих господ стал бы счастлив, если бы мадемуазель Штиглиц обратила на него хотя бы чуточку своего благосклонного внимания, но бедная девочка отчего-то смотрит только на вас. Какая ирония, не находите?
– Вы это серьезно?
– Нет, что вы! – рассердился Щербак. – Я на старости лет решил податься в скоморохи. Конечно, серьезно. Ведь я вижу, как у нее горят глаза, когда она слышит рассказы о ваших подвигах. Как она ждет вашего прихода. Как рада вашим презентам, наконец!
– Но я, кажется, не давал повода.
– В том-то и дело, черт бы вас побрал! Все господа офицеры смотрят на нее с немым обожанием во взоре, выражая им горячую готовность носить на руках, ну и конечно же распоряжаться богатым приданым. И только вы ведете себя так, будто вам нет до этого всего дела!
– Так оно и есть…
– Дмитрий, умоляю, не лгите мне. Я уже не молод, знаете ли, и кое-что в жизни повидал, так что мне совершенно очевидно, что она вам нравится.