Воры, несмотря на то, что боготворили свою «маму», старались эксплуатировать ее на каждом шагу. Они следили за ней, и «матиенты» гонялись за ней по пятам.
Относительно этих, еще не знакомых читателю преступников я должен сказать следующее. «Матиенты» принадлежат к числу воров, но не столько занимаются кражами, сколько промышляют эксплуатацией карманщиков высшей категории. К ним надо причислить еще так называемых «нухгееров» и «шишбал», которые представляют из себя уже пролетариат мира карманных воров. «Матиенты» занимают среди них первое место, так как, несмотря на то, что «марвихеры-главари» относятся к ним всем с одинаковым презрением, «матиенты» все-таки иногда приносят пользу большим ворам. Они если и следят за последними в то время, когда они совершают кражи, то иногда в трудную минуту могут «тырить», «бурчать» и т. д. Но в общем этот пролетариат специально занимается тем, что «трелит» больших карманщиков, т е. сейчас же после совершения кражи требует от них «мотю», долю с украденного, — требует настойчиво, нахально, и ворам из опасений неприятностей ничего не остается, как удовлетворить «трелющих» их «матиен-тов», «нухгееров» и «шишбала». В особенности надоедливы последние двое; они и пользы никогда не приносят, а готовы на всякие пакости из-за рубля, который «загамал» вор, т. е. скрыл от них для уменьшения требуемой «моти». Во время краж, совершаемых Сонькой Золотой ручкой, в «матиентов» превращались воры первых категорий, так как это было и безопасно для них и довольно выгодно.
И вот Сонька несколько лет подряд тревожила Россию своими кражами, похищала громадные суммы и была почти неуловима. Перед ней при каких-то таинственных обстоятельствах отворялись тюрьмы, арестантские, она чуть ли не делалась невидимкой, живя подолгу в городе, где ее усиленно искали; она совершала преступления, несмотря на то, что ее многие хорошо знали и даже были осведомлены о предстоящих операциях воровки. Это достаточно иллюстрирует тот факт, что когда она на Николаевской железной дороге украла у одного генерала наличными деньгами 200 000 рублей, превратив его в нищего, и в дело вмешались высокопоставленные лица, виновника, несмотря на строжайшее следствие, не удалось обнаружить. Положим, из этой суммы ей досталась всего половина, а остальные сто тысяч пошли на «покрытие следов преступления». В другой раз она украла 75 000 рублей с такими же последствиями.
Сонька не прочь была также пускаться на кражу из частных квартир, только, конечно, без совершения взлома. Она приходила по утрам в квартиры богатых людей и, если ее встречала прислуга, то она спрашивала барина, имя и фамилию которого всегда можно было прочесть на дверной дощечке. Сонька, одетая очень богато, никогда не возбуждала ни у кого подозрений. Когда прислуга уходила докладывать о