– Неподалеку лежат останки крупного животного, – твердо заявил он, отряхивая ладони и рывком поднимаясь на ноги. – Я заметил, что в этих лесах водятся олени – в лесу много отпечатков их копыт. Может быть, где-то рядом разлагается один из них.
– Почему именно олень?
– Плоти должно быть много, – пояснил индеец, подхватывая с земли свой фонарь. – Заяц или белка так не пахнут.
– Хорошо, – Хантер кивнул и настороженно огляделся по сторонам, выхватывая из тьмы светом прожектора стволы старых деревьев. – Давай ненадолго отложим поиски Джона Мастерса, чтобы убедиться в том, что запах мертвечины в самом деле источают останки оленя.
– Искать нужно не на земле, – черноволосый спутник детектива уверенно шагнул вперед, направив свет фонаря прямо на облезлые ветви древних сосен. – Почва не пропиталась трупным ядом, он витает лишь наверху.
– И как это понимать?
Сдвинув брови к переносице, Илай Хантер торопливо продвигался вслед за удаляющимся индейцем, сбитый с толку его словами. Несколько раз он безуспешно пытался разобрать гнилостные нотки в густом воздухе зарослей, однако по-прежнему не чувствовал ничего необычного.
– Я не знаю, мистер Хантер, – признался наконец Кваху, сделав короткую остановку под ободранной сосной, заметно накренившейся вправо. – Но мы идем в верном направлении.
Они проделали еще несколько сотен шагов, придерживаясь пересохшего устья реки и стараясь не оступиться на скользких камнях, торчащих из-под вязкой земли.
Пейзаж в этой части леса выглядел особенно устрашающе: почерневшие деревья в последнем порыве смертельной агонии сгибали свои облысевшие головы в сторону исчезнувшей реки, словно жаждали напоследок прикоснуться к опустевшему устью хотя бы кончиками безжизненных иголок. Из-за этого Хантеру чудилось, будто он продирался сквозь какую-то дьявольскую арку, нарочно сооруженную из мертвых деревьев, чтобы прикрыть хлюпающий в низине ручей.
Не удержавшись, мужчина в серой шляпе на ходу вытянул вперед свою руку и едва ощутимо скользнул пальцами по холодной, мокрой поверхности погибшей сосны. А затем с гримасой отвращения принялся отряхивать ладонь что есть сил.
Все деревья в низине, от запутанных корней, торчащих из-под земли, и до самой лысой верхушки, были покрыты толстым слоем черной плесени.
– До чего же мерзкое место, – проворчал детектив, безуспешно пытаясь оттереть остатки липкой прели со своей кожи. – Очевидно, часть леса погибла, когда река пошла на убыль.
– Эти деревья выглядят нездоровыми, но внутри они все еще живы, – возразил Кваху, шагающий впереди. – Их поразила болезнь.