– Да, – сказал водитель с сочувствием, – тогда понятно. Ну, у нас тут дожди каждый день, наслаждайся!..
Бухарец кивнул.
– А чего в глухомань такую? Твоя гостиница – это ж дыра захолустная!.. Полтора часа едем, никак не доедем. Вроде нефтяники – народ небедный, можно себе позволить!..
– Да какой я нефтяник? – возразил бухарец. – Я инженер на газопроводе!
– И чего? Нормальную гостиницу не мог снять, вон хоть в Светлогорске! Там по крайней мере культурно, есть где пивка попить, есть где пройтись с барышней под ручку. Чего тебя в самый глухой угол-то несет?..
Василий Васильевич опять вздохнул. Оправдываться перед водителем ему не хотелось, но он чувствовал, что… должен.
– Я картинки в интернете посмотрел, мне понравилось, – сказал он. – И море прямо под окнами, и маяк, и буковая роща.
– Маяк не действует уже сто лет.
– Так ведь и я не пароход! Какая мне разница, действует, не действует!.. Главное – красиво.
– Красоту, значит, любишь, – заключил водитель.
– Люблю красоту, – покаялся Василий Васильевич. – И пустыня надоела. Хочу, чтоб море и лес. И дождь.
Водитель покрутил головой – чудно!
– Ну, получай свой лес и дождь. Вон гостиница твоя.
Трехэтажный, узкий, как готический собор, старый немецкий дом с двумя круглыми башенками и черепичной крышей почти терялся на фоне буйных красок осеннего леса. К нему вела узкая дорожка, засыпанная красным гравием. Дорожка петляла по лугу, обходя ручей, и у самой решетки пересекала его по горбатому каменному мостику. Ворота стояли настежь, и похоже было, что они никогда не закрываются.
– Поселок с той стороны, – продолжал водитель. – На тот случай, если в лесу сидеть надоест!.. Там и кафешка есть, и ресторан «Беккер» приличный, и продовольственный – водочки взять.
Василий Васильевич смотрел в окно и кивал.
– Остановка автобусная в километре, можно и до Калининграда доехать. А хочешь, меня вызывай, я тебе телефончик оставлю! Слышь, бурильщик?
– Оставь, – согласился Меркурьев.
Шурша шинами по красному гравию, машина подъехала к островерхому дому и остановилась. Водитель заглушил мотор, и сразу стало слышно, как дождь барабанит по крыше, как шумит лес, и гул моря тоже надвинулся, словно расширился.
Василий Васильевич вылез из салона, накинул капюшон и выудил из заднего кармана джинсов кошелек. Водитель уже поставил под чугунный козырек две его сумки.
– Ну, бывай, бурильщик! Соскучишься, звони, не стесняйся! Покатаю!..
Василию Васильевичу хотелось, чтоб он поскорее уехал.
– День добрый, – пробасили у него за спиной, и бабахнула тяжелая дверь. – Мы вас ожидаем. Самолет опоздал?