— Стоп! Надо еще дубль. Как же я не ту диафрагму поставил? — недоумевал Иван.
Услышав звук работающей камеры, дед снова завел:
— Вот, фашисты, бусурманы проклятые. Деревеньку спалили. Людей побили. Хлебушек пожгли. Как жить-то теперь?..
— Стоп! Я бы еще разок снял, — виновато сказал Панов. — Расстояние неправильно выставил.
Как только заработала камера, дед зачастил:
— Вот, фашисты, бусурманы проклятые…
Панов наконец закончил съемку и пошел к машине.
— Иван, я сейчас… — Зиновий сел рядом с дедом. Помолчали. Потом спросил: — Дедушка, как думаете, когда война кончится?
— А кто ж ее знает? И началась-то она, распроклятая, нежданно-негаданно.
— Ну а в Библии-то что о войне говорится? — не унимался оператор.
— В Библии? — переспросил дед, подумал и уверенно сказал: — Знаешь, сынок, пока существует капиталистическое окружение, войны неизбежны!
Ошеломленный этой фразой, комсомолец Фельдман встал и пошел к машине, забыв попрощаться.
— О чем это ты с ним?
— Знаешь, Вань, этот старик вполне бы мог лекции по марксизму-ленинизму читать…
Снег. Много снега. Это даже не снег — снега… Полусожженная деревушка утонула в них. Из белого савана поднимаются немногие уцелевшие избы. Сквозь свист пурги докатывается тяжелый орудийный гул, мрачный, раскатистый. Мы здесь уже вторую неделю. Ждем, когда нас перебросят к партизанам. Мы — это мой друг оператор Николай Писарев и я, Семен Школьников. Но вылет все время откладывается.
Для большого документального фильма об освобождении Белоруссии надо снять боевые действия белорусских партизан. Без этих кадров не может быть фильма, потому что вся республика ведет героическую борьбу с немецкими оккупантами. И нам с Писаревым хочется как можно скорее попасть к партизанам.
Но вот наконец получено разрешение на вылет. Партизаны сообщили — площадка для приема самолета у немцев отбита. Мы с Николаем втискиваемся в маленькую кабину. У-2 спокойно тарахтит в темном небе. Вдруг очередь трассирующих пуль едва не срезала левое крыло нашего самолета. А мы беззащитны. Только переглянулись с Николаем, словно попрощались. У-2 скользнул к земле, выровнялся и понесся над самыми верхушками деревьев. Фашистский истребитель скрылся.
Вскоре мы увидели внизу желтые огни сигнальных костров. Летчик, сделав круг, посадил самолет на лесную поляну.
Мы на земле Белоруссии, в Ушачской партизанской зоне.
Нас окружают плотным кольцом партизаны. Они шутят, смеются. Нас удивляет их спокойствие. На Большой земле предупредили: в партизанском крае обстановка сейчас очень опасная.
Нас направили в бригаду Алексея Федоровича Данукалова. Размещается бригада в деревне Великие Дольцы. Алексей Данукалов — еще молодой человек, волевой, быстрый, цепкий.