Моя рука опускается ниже, и Рэн медленно втягивает воздух, после чего хватает меня за запястье.
– Мне кажется, я все позабыл, – говорит он. – У меня давно не было девушки.
Это заставляет меня тихо усмехнуться. Затем Рэн прикасается ко мне другой рукой, и моя спина непроизвольно выгибается. Я задыхаюсь, вцепившись в простыни, и вижу плывущие перед глазами звезды.
– Ничего ты не забыл, – говорю я, когда снова могу дышать.
Он усмехается, и, возможно, впервые в жизни я вижу, как Рэн слегка краснеет. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня.
– Проверим, что именно я помню.
Харпер свернулась калачиком рядом со мной. Ее дыхание медленное и ровное, но я, как обычно, не могу уснуть. Темнота давит на окна и врывается в комнату, как безмолвный гость. Огонь в очаге превратился в тлеющие угли, дающие мало света, но я не имею ничего против этого. В темноте легко притвориться, что за дверями покоев Харпер меня не ждут никакие заботы. Мне тепло и хорошо, и Харпер рядом со мной.
Я хочу прикоснуться к ней, чтобы убедиться, что она настоящая, что она здесь, что судьба не ненавидит меня настолько сильно, насколько я думал.
Уступи себе. Уступи прощению. Уступи счастью.
Счастье – неужели оно такое? Это слово кажется недостаточно сильным. Я так часто забываю, что самые важные моменты в моей жизни могут быть связаны не только с моим королевством, войной или даже подданными. Я забываю, что мир может сузиться до двух человек, до разделяемого ими момента нежности, доверия и любви, которая, кажется, может затмить собой все остальное.
Я сказал Харпер, что у меня давно не было близости, но с ней все для меня было как в первый раз. Первый раз, когда это для меня так много значило. Я хочу обнять ее и никогда не отпускать. Я хочу вонзить меч в грудь любому, кто посмеет причинить ей боль.
Кажется, что мои мысли будят Харпер. Она ворочается и моргает, глядя на меня.
– Ты не спишь.
Я приподнимаюсь на локте и провожу пальцем по ее щеке, а затем наслаждаюсь моментом, понимая, что мне можно к ней прикасаться. Мы провели так много недель, держась друг от друга на расстоянии, что теперь мне кажется, будто бы я удостоился особой привилегии в виде прикосновений к ней.
– Тебя это удивляет?
Она краснеет и прячется под одеялом, пока не остаются видны только ее глаза и кудри.
– Я думала, ты устал.
Я прикасаюсь носом к ее носу и шепчу.
– Так и есть.
Она не улыбается. Ее рука выскальзывает из-под одеяла и прижимается к моей щеке. Я поворачиваю голову, чтобы поцеловать ее ладонь. Харпер все еще внимательно смотрит на меня.