– Почему ты мне помогаешь? – спросил он.
– Просто хочу посмотреть, что из этого выйдет, – пожал плечами старый князь.
Дедушка старенький, дедушке все равно. Дедушка хочет развлечений. Хлеб ему уже не нужен, а вот от зрелища от не откажется.
Когда Иван опять вернулся не один, а в сопровождении доктора Горчакова, Ломтев уже стоял посреди комнаты, опираясь на трость. При виде такой картины медперсонал на время оцепенел. Лица у обоих были удивленные, но читалось на них и что-то еще.
Страх?
– Вы должны немедленно вернуться в постель, – заявил доктор Горчаков, первым обретая дар речи. – В вашем положении…
– Я должен только императору и, возможно, немного казне, – заявил Ломтев, понятия не имея, как тут обстоят дела с налоговой системой. – И отныне вы не будете говорить мне, что делать. Я вам буду говорить. Ты, – он ткнул концом трости в сторону Ивана. – Принесешь мне нормальной еды. И кофе. А ты, – он указал на доктора. – Свяжешься с моим сыном и скажешь, что я хочу с ним поговорить. Лично.
– Я рад видеть, что у вас небольшая ремиссия, – заявил доктор Горчаков, отнюдь не порываясь бежать и исполнять ломтевское распоряжение. – Но я боюсь, что вы неправильно оцениваете ситуацию…
– Побольше уважения! – рявкнул Ломтев.
– Я прошу вас, вернитесь в постель, ваша светлость.
– Нет, – сказал Ломтев. – Мне кажется, что это вы неправильно оцениваете ситуацию. Трагически неправильно.
– Иван! – скомандовал Горчаков.
Санитар сделал шаг вперед.
Ломтев оценил разделяющее их расстояние, чуть отвел руку назад и наставил трость на Ивана. Едва тот сделал следующий шаг, как Ломтев привел в действие секретный механизм, и в грудь санитара уперлись двадцать сантиметров острой закаленной стали.
С расстоянием Ломтев все-таки немного не рассчитал, или там было чуть больше двадцати сантиметров. Ломтев хотел ограничиться только демонстрацией, но острие лезвия прорезало униформу и, видимо, оцарапало кожу на груди Ивана. Серая ткань тут же пропиталась кровью.
– Помнишь мое обещание? – спросил Ломтев. – Хочешь, чтобы я сдержал его прямо сейчас?
Иван сглотнул и очень осторожно, почти как в слоу-мо, сделал шаг назад.
– И вот еще о неправильной оценке ситуации, – сказал Ломтев. – Не сомневаюсь, что у вас там еще с десяток таких же наберется, но если вам придет в голову эта светлая мысль – позвать подкрепление – гоните ее прочь. Потому что если вы этого не сделаете, то случится трагедия. Для вас, конечно, трагедия, мне-то ваши жизни совершенно безразличны.
Старый князь заходился беззвучным хохотом в своем кресле.
Ломтев убрал трость от Ивана, направил ее в пол, оставив зазубрину на паркете, и навалился на нее всем весом, убирая лезвие на положенное ему тайное место.