Одд одернул себя — что-то он размечтался. А может, и не размечтался вовсе?
— Почему ты ушел? — спросила Эстер, когда официант налил третий бокал.
— Я не ушел. Я пишу больше, чем когда-либо. Надеюсь, и лучше.
— Ты понимаешь, о чем я.
Он пожал плечами:
— Все, что я могу сказать, — на книжных страницах. Остальное — отвлекающая внимание шелуха. Я грустный и плохой клоун, а если выставлять меня напоказ как человека, моим книгам от этого ничего не будет.
— Кажется, скорее наоборот, — сказала Эстер, поднимая бокал. — Как будто чем меньше тебя видят, тем больше о тебе говорят.
— Надеюсь, ты это про мои книги.
— Нет, про тебя. — Она не сводила с него глаз. — Ну и как следствие, естественно, про твои книги. Ты вот-вот превратишься из культово-культового писателя в мейнстримно-культового.
Одд Риммен пригубил вино. И характеристику. Цокнул языком. М-да. Уже чувствовал, что хочет еще. Всего.
Когда Райан встал и скрылся в туалете, он подался вперед и накрыл своей рукой руку Эстер.
— Я слегка в тебя влюбился, — сказал он.
— Знаю, — ответила она, и он подумал, что знать она никак не может, ведь до этого самого момента влюблен он не был.
Или был — в отличие от нее — только раньше этого не понимал?
— А что, если дело только в вине? — сказал он. — Или в том, что из-за присутствия Райана ты становишься недосягаемой?
— А есть разница? — спросила она. — А если все потому, что ты одинок или что я родилась с симметричным лицом? Влюбляемся мы по банальным причинам, но влюбленность же не становится от этого менее прекрасной?
— Наверное, нет. А ты в меня влюблена?
— С чего бы?
— Я известный писатель. Разве не хватает банальности?
— Ты почти известный писатель, Одд Риммен. Ты не богат. Ты бросил меня в тот момент, когда сильнее всего был мне нужен. И у меня есть ощущение, что ты мог бы снова так поступить, будь у тебя шанс.
— Так ты в меня влюблена?
— Я была в тебя влюблена задолго до того, как мы встретились.
Подняв бокалы, оба пили, не сводя друг с друга глаз.
* * *
— Просто невероятно! — Софи чуть не кричала в телефонную трубку. — Стивен Колберт!
— Это круто? — Одд Риммен откинулся назад, и шаткий деревянный стул угрожающе заскрипел.
Он смотрел на старые яблони — по словам его матери, она помнила, как они плодоносили. Воздух пах буйным, неухоженным садом, а с Бискайского залива прилетали приятные прохладные ветра.
— Круто? — простонала редактор Одда Риммена. — Он Джимми Фэллона обошел! Одд, тебя пригласили в крупнейшее в мире ток-шоу!
— По поводу?..
— По поводу экранизации «Возвышенности».
— Не понимаю. Я же отказался.