– Милорд, мы принимаем ваше решение. – Ермилон встал на колени. – Милорд, примите мою преданность, и благодарю за доверие.
– Ладно. Раз мы определились в этом вопросе, то говори, что ты предлагаешь по поводу возвращения скота? – спросил Антон. Он был доволен, но ничем не выдал своей радости. Он смог вернуть деревню, не проливая крови. А это был успех его политики по отношению к крестьянам. Слухи о том, что он дает своим крестьянам заработать и что он дает беспроцентные ссуды, разлетелись, как птицы, и ему поверили. Сердца бывших подданных повернулись к нему.
– Мой младший брат – охотник. Он проведет вас и ваш отряд, милорд, козьими тропами, и вы встретите воров скота на полпути. Он ждет у моста.
– Десятка воинов хватит? – спросил Антон. Ермилон окинул взглядом сержанта и кивнул:
– Вполне.
– Ну тогда, староста, пойдем, представлю тебя моей управительнице, поешь и все с ней обсудишь. Ты голоден? Если хочешь есть, тебя покормят.
– Нет, не голоден. Спасибо, милорд.
– Ну пошли. А ты, сержант, поднимай дежурный десяток, конными пойдем.
Флапия и Франси они нашли в трапезной. Там же уже были Эрзай и Сильтак.
– Франси, познакомься – произнес Антон. – Это новый староста горной деревни.
Женщина оглядела мужчину и поздоровалась:
– Привет, Ермилон. Что с прежним старостой случилось?
– Я его снял с должности, – ответил за мужика Антон. – Ермилон лишь открыл рот и вновь закрыл. – Тот побоялся прийти ко мне. Значит, такое дело. Деревня снова признает мою власть. На два года они становятся крепостными и три дня в неделю работают на меня. Бери охрану, пяток бойцов, и поезжай с ним в горы. Прими хозяйство, поговори с людьми, проверь рудник. Тебе в помощь поедет Торвал. Потом сама решишь, чем им помочь. А мы с Сильтаком и Эрзаем возьмем десяток и направимся отбивать скот. У них горцы угнали все стадо.
– Флапий, пусть дежурный десяток быстро поест. Эрзай, подготовь всем лошадей. Ну, вроде все. Быстро завтракаем и выдвигаемся.
Антон сел за стол, пододвинул к себе тарелку куриной лапши и отломил кусок хлеба.
– Садись, староста, – предложил Антон. – Раздели с нами трапезу. Все равно придется Франси подождать.
Женщина неодобрительно посмотрела на Антона. По ее взгляду он понял, что его мнение посадить за стол литейщика она не разделяет. Но ему было все равно, что она думает. Он владетель, и милует и наказывает кого захочет. А этот мужик ему глянулся. Ермилон робко сел на краешек стула.
– Сильтак? – Антон обратился к гладиатору.
– Чего, господин? – Старый гладиатор тоже сел и ухватился за жареного гуся.