— Сначала, пожалуйста, сравните его с тем, что написали коммунисты в своем решении, тоже принятом в Бухенвальде 22 апреля.
В поданном мне решении партийного актива коммунистов содержался правильный анализ ситуации, создавшейся в Германии после разгрома фашизма, и подчеркивалось, что положение в стране еще не созрело для непосредственного строительства социализма, но сегодняшняя борьба за подлинную демократию приблизит германский народ к этой социальной формации. Решение заканчивалось лозунгом: «Да здравствует свободная демократическая Германия как первый этап на нашем пути к социальной революции!»
Нельзя было не восхищаться таким верным пониманием коммунистами ситуации и своих задач. Ведь все это писалось и принималось еще в Бухенвальде, в полулегальных условиях, при американской оккупации. Совершенно очевидна была политическая зрелость и дальнозоркость людей, хотя они и были узниками фашизма, томились долгие годы в лагере смерти, отрезанные от жизни вне лагеря, но не сломленные и ясно сознававшие пути борьбы за создание новой Германии.
Сравнивать в деталях это решение коммунистов с «Бухенвальдским манифестом» доктора Бриля не было надобности. Ведь Бриль даже партии, к которой он принадлежал, самовольно дал название «Союз демократических социалистов бывших узников Бухенвальда».
— Давайте побеседуем с этим руководителем социал-демократической партии Тюрингии и выясним, чего он хочет и что намерен делать для возрождения страны, — решил я.
На следующий день УСВАТ посетили доктор Герман Бриль и второй председатель земельного правления СДПГ Тюрингии Генрих Гофман. Учтиво поздоровавшись с ними, я в присутствии начальника политсектора И. М. Скляренко спросил, какую работу среди рабочего класса проводит социал-демократическая партия, нарочно игнорируя надуманное Брилем новое название этой партии. Сколько-нибудь вразумительного ответа я не получил. Далее мы стали разбирать некоторые ошибочные положения «Бухенвальдского манифеста», в котором, в частности, утверждалось, что монополистический капитализм в Германии якобы уже ликвидирован, а потому должна быть осуществлена национализация земли, промышленности, банков, транспорта и т. а.
У меня к Г. Брилю, которого я видел вторично, но знал, что он являлся узником Бухенвальда, было, признаться, какое-то сочувственное отношение, как к отсталому и заблуждающемуся политическому руководителю. Но когда он стал активно защищать заведомо ошибочные положения своего «манифеста», всякое снисхождение к нему пропало.
— Вот вы утверждаете в своем «манифесте», что осуществление социализма не является вопросом будущего Германии, а должно рассматриваться как непосредственная задача дня, — сказал я. — Как вы себе мыслите осуществление такой задачи в условиях постигшей Германию катастрофы?