Дэльримпль был не одинок. За его спиной стояла реакционная часть ученых, замкнувшаяся в запыленных традициях старой науки, выскочки и карьеристы, пользовавшиеся всякими средствами для достижения ученых степеней и положения, не имея на то ни прав, ни знаний, ми опыта, стояла и толпа продажных публицистов, торгующих своим пером в угоду приверженцам дореволюционного режима, врагам новых просветительных начал, живой научной мысли, раскрывающей новые социально-политические горизонты.
Англия переживала эпоху политических распрей и министерских кризисов. Возведенный в достоинство лорда с титулом графа Чатама, Вильям Питт порвал с вигами и на короткое время вернулся к власти. Болезнь свела его опять в почетную отставку. Страной управлял герцог Графтон, ярый защитник привилегий короля, игравший на ослаблении партий. Обогатившаяся колониями в Америке и Индии, метрополия нищала: торийское министерство и парламентская олигархия земельной аристократии развалили финансовую систему страны. Политическая продажность довела ее до кризиса. Государственный долг возрос до ста шести миллионов фунтов стерлингов. Министерство Гренвилдя прибегало к чрезвычайным мерам и запугиванию оппозиции. Новые налога и пошлины душили колонии. То и дело вспыхивали бунты и восстания. Брожение в американских колониях на почве повышения ввозных пошлин усиливалось из года в год. Общее недовольство существующим порядком принимало угрожающие формы. Король Георг III, больной фантазер, заботившийся о славе Ганноверской династии, упоенный победами над французами, возомнивший себя первым монархом Европы, требовал неограниченной власти. Парижский мир, так блестяще выглядевший на бумаге дипломатических нот парламентских биллей и королевских манифестов, в действительности не оправдал восторженных надежд патриотов. «Друзья» полупомешанного короля разоряли страну, обрекая английский народ на голод и нищету.
Блестящий оратор палаты общин, бывший лорд-канцлер и хранитель печати, и глава правительства с семидесятого года — лорд Норт, любимец короля и гордость торийской партии, стал вершителем судеб Англии, раболепным исполнителем сумасшедших замыслов Георга III и орудием в руках аристократии, выступившей на борьбу с конституционными прерогативами парламента и правами народа.
Естественным откликом этой политики явились усиление деятельности ирландских революционных союзов, искони боровшихся с гнетом помещиков, церкви и агентов ненавистного лондонского правительства, растущее недовольство и брожение среди американских колонистов и всей массы либеральной буржуазии и передовой интеллигенции. Начинали раздаваться смелые голоса, требовавшие законности управления, незыблемости конституции, свободы печати, отмены чрезвычайных законов и налогов, удаления реакционеров-министров.