— Katsonah, tuolla on vielä kaksi![3] — громко сказали над ним.
— Lopeta heidät ja mennään edelleen[4], — отозвался другой.
— Odotahan, tuo taitaa olla upseeri![5]
Капитан Ковалев как лежал ничком, так и остался лежать. Когда один из егерей сильно пнул его сапогом, он напрягся, будто бы собираясь встать, а сам незаметно сунул здоровой рукой гранату между колен и, собрав остатки сил, дернул за кольцо. Прогремел взрыв. Последнее, что Ковалев услышал, — это истошный крик матроса Мужичка: «Не на-а-до!!!» И все, сознание его провалилось в бездну, он перестал ощущать себя…
оз. Ондозеро
4 сентября 1942 г., 1 час 30 мин
Когда начался минометный обстрел, старшина Мочихин лежал в десяти метрах от Лайяозера. Недалеко от него находились еще несколько бойцов, тоже раненых. Но первые же разрывы мин смешали их тела, было трудно разобраться, кто из них ранен, а кто уже убит. Старшина, чтобы уберечься от визжавших повсюду осколков, ногами стал драть мох и осоку, пытаясь сделать хоть какое-нибудь углубление. Это давалось с трудом, а вражеские мины все ближе и ближе дыбили болотную жижу, обливая его торфяной грязью. Мочихин понял, что не успеет вырыть ногами себе углубление и какая-нибудь из следующих мин обязательно угодит в него или же поразит осколками. Тогда старшина, превозмогая боль в руках, снова пополз к озеру. Только в воде он видел спасение. Добравшись наконец до береговой кромки, он скатился в озеро. У самого берега было неглубоко, но он почувствовал, что его ноги продолжают медленно погружаться глубже во что-то более плотное, чем вода. Старшина испугался: он знал такие озера, дно которых на несколько метров покрыто жидким илом, — и резко потянулся к большой кочке, схватился простреленной рукой за осотные ее косы.
Минометный обстрел длился около получаса. Потом все стихло. Казалось, что после такого ада все живое на болоте перестало существовать. Но это только казалось. Не успели егеря приблизиться к развороченному взрывами болоту, как то тут, то там загремели выстрелы. Оставшиеся в живых десантники продолжали сражаться. Однако огонь уже не был таким плотным, как вначале, и вражеские солдаты ворвались на болото с двух сторон, оно сразу же огласилось криками и лаем собак. Озверев от упорства обороняющихся, финны нещадно палили из автоматов, не жалея никого. Мочихин из-за кочки видел, как подрывались гранатами те, у кого не было патронов, а у кого они еще оставались, продолжали стрелять, не подпуская врагов.
Старшина не мог без боли смотреть на безжалостную расправу над десантниками. Он закрыл глаза, чтобы не видеть всего этого, и застонал от бессилия. Где-то там, на болоте, оставались неунывающий Гвасалия, вездесущий главстаршина Шевченко, военфельдшер Слатвицкий, капитан Ковалев, младший лейтенант Пыринов, разведчики Миша Гуляков, Паша Талашев, Саша Калистов, Сергей Сурков…