В 1725 г. один крестьянин донес осинскому воеводе Немкову, что знает, где живут стрельцы. Была послана воинская команда, деревню сожгли, а люди, готовые к опасности, успели убежать и снова исчезли. Вскоре Петр I умирает. Началась эпоха кровавых дворцовых переворотов, борьба в аристократических верхах, о стрельцах забыли, розыск был прекращен.
А «искать» их стали в XIX и XX веках историки Прикамья, но результат был такой же, как у петровских сыщиков. Потомки стрельцов или забыли, или продолжали скрывать свое происхождение.
Интересовался ими и Мельников-Печерский, живший в Перми в 1840–1842 гг., много ездивший по краю и бывший в нашем Усолье. В романе «В лесах» он пишет: «Где, в каких лесах, в каких пустынях дожили свой век старики? В каких обителях вечный сон смежил их очи? На склоне ли Уральских гор иль между Осинскими сходцами, поселившихся в обширных, не изведанных еще лесах. Они живут не только в разбросанных по лесу зимницах, но иногда целыми деревеньками, не зная ни ревизий, ни податей и никаких повинностей».
В 1929 г. молодой тогда писатель Юрий Арбат нашел следы стрельцов в Коми-Пермяцком округе и посвятил им главу своей книги «Сорок памятных зарубок».
Но вернемся в Бушмаки. Своей фразой я сильно испугал собеседника, Он спрашивает: «Кто искал? А сейчас не ищут?» Я еле успокоил его, сказав, что сейчас их никто не ищет, перестали искать 300 лет назад, что-то говорили о Петре I, о стрельцах, но с его начальным образованием он мало что понял. Показать бы репродукции картин Сурикова, но, наверное, напугал бы еще больше. Анна Ахматова считала это самым страшным в истории России, и когда надо было показать ужасы 1937 года, писала:
Будем мы как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.
Успокоить мужика до конца я не смог, слишком сильно в челах сидел страх, и при расставании он испуганно смотрел на меня, так крепко сжимал красную шапку, что я не решился попросить ее. Теперь он ее никому и никогда не покажет.
Теперь можно представить путь стрельцов. По Лысьве они поднимались, сколько могли, потом через леса, болота — дорог и поселений не было в помине, 10 км прошли до Сырьи, переправились и еще 4 км в лес, тут и обосновались. Никакие шпики найти их не могли.
Русские здесь подвились лет через 50–70, когда о петровской эпохе все забыли.
Лодки ушли по Сылве, следы неожиданно нашли недавно ученые филологи Пермского пединститута, составляя словарь пермских говоров, в деревне Ключики Ординского района одна крестьянка употребила слово «бушма». Не знай всей истории, рассказанный мною, они восприняли это как курьез и включили в словарь без пояснений и объяснений.