Война за Пустоши (Уханов) - страница 150

Пока в поле зеленокожие воители добывали себе славу и трофеи, я внимательно разглядывал войско Великой Степи. Первое впечатление оказалось не слишком радостным. Точно подсчитать мелькающих в поле наездников было невозможно, но на глаз Орда превосходила нас по числу больше чем в два раза. Сейчас за поредевшей цепочкой колесниц с поединщиками уже выстраивался плотный вал всадников. К атаке готовилась первая волна ордынцев, состоящая в основном из легкой конницы. Они лишь зачинщики общей битвы, их задача закидать строй врага стрелами, напугать бешеным наскоком и отступить, давая дорогу следующим отрядам. Но первый натиск самый страшный, главное для нас – выдержать, не побежать. Дальше будет проще, бояться станет просто некогда.

С нашего склона я не расслышал сигнала, бросившего степняков в атаку, но хорошо различил ее начало. В поле еще рубились отдельные пары бойцов, но, когда всадники Глуума дружно двинулись вперед, проходя сквозь строй своих колесниц, поединки сразу прекратились. Колесницы обеих армий начали спешно разворачиваться и откатываться в тылы. Битва не поединок, здесь не важно, великий ты боец или величайший. Такая масса конницы затопчет любого, не спрашивая, насколько ты умелый воин и на чьей ты стороне.

Выйдя на свободное пространство, степное войско на миг замерло, и тут громыхнуло так, что я на миг оглох. Да, такого начала я не ожидал! Из мгновенно сгустившейся над строем Орды черной тучи по нашему войску ударили гигантские бледно-зеленые молнии, живо напомнившие мне весеннее происшествие в моем тронном зале. Грохот грома оглушал даже на расстоянии, в воздухе повис мерзкий вой, словно все духи Нижней Степи рушились нам на головы. Как степняки сумели усидеть в седлах, не знаю, но сумели. Они явно знали о том, что должно было случиться, и теперь, не теряя времени, ринулись с места в галоп. Молнии ударили в наш строй. В двух местах их приняли на себя магические щиты из сгустившейся черной дымки, поднятые нашими магами. Одна молния угодила в стоящий в гуще строя вагенбург. Ударом разбило один из возов, и он загорелся неярким в свете дня пламенем. Рядом задымила еще одна повозка. Еще одна молния впилась в склон холма. Моих войск там не было. То ли шаманы промахнулись, то ли наши маги им помешали, но, кроме нескольких вывернутых с корнем деревьев никто не пострадал. Лишь один зеленый зигзаг-двузубец прошиб щит из белесого тумана, возникший было перед нашим левым флангом, и полыхнул вспышкой прямо посреди орочьего строя. Крики горящих зеленокожих на мгновение перекрыли вой и грохот шаманской бури. В толпе наших лучников образовалась широкая выжженная брешь. Лишь чадили небольшие кочки, только что бывшие живыми существами. А всадники Глуума уже натянули луки, и десятки стрел полетели в потрясенных первым ударом воинов. Затем последовал еще один залп и еще. Но застать врасплох привычных к внезапным нападениям орков Пустошей было не так-то просто. Их толпа, издали казавшаяся беспорядочным толковищем, мгновенно ответила залпом на залп, а затем укрылась под тяжелыми деревянными щитами. Свистящий вихрь степных стрел рухнул на наш строй, и в нем возникли новые прорехи, но попадали немногие. А вот степные конники, на скаку самозабвенно рвущие тетивы, защищаться так же надежно уже не могли. Я видел, как закувыркались по полю падающие кони, как вываливались из седел орки, пробитые гранеными бронебойными наконечниками тяжелых боевых стрел. Лучники Пустошей успели дать еще один залп по приближавшимся ордынцам и кинулись назад, просачиваясь в проходы между отрядами тяжелой пехоты. Лишь самые невезучие в последний момент все же получили по стреле в спину, но бо́льшая часть успела отступить. Свою первую задачу орки Севера выполнили, прикрыв собой наш основной строй от первого удара. Теперь наступила очередь тяжелой пехоты. Отряды копейщиков в черных доспехах склонили копья наперевес и под грохот боевых барабанов мерным шагом двинулись навстречу надвигающейся волне всадников. Над головами щитоносцев взлетела темная туча стрел и арбалетных болтов, наши стрелки били навесом через головы атакующих товарищей. Степняки в ответ почти прекратили стрельбу. Их единый вал конницы разбился на отдельные отряды, которые начали заворачивать коней, пытаясь уйти от столкновения с движущейся на них пехотой. Если бы им это удалось, перед нашим строем закружились бы хороводы конных лучников, бешено мчащихся друг за другом вдоль строя, всаживая стрелы в щели между щитами. Дети Великой Степи прекрасно знали, что тяжелую пехоту в строю в лобовой атаке не затопчешь. Но и мы знали, в чем сила степной конницы. И в тот момент, когда орки Глуума перестраивались для поворота, сказали слово наши маги. Навстречу всадникам, чадя дымными хвостами, полетели горящие шары. Вспыхнула под копытами лошадей трава, кони начали шарахаться от неожиданной угрозы, а со стороны нашего строя продолжали дружно щелкать арбалеты. Пока арбалетчик перезаряжался, конный лучник успевал сделать два-три выстрела, но зато редкий орочий доспех мог выдержать удар толстого арбалетного болта, к тому же пущенного с близкого расстояния. Опережая болты, летели хорошо заметные даже издали стрелы «скорпионов». Эти прошивали всадника, а при удаче и двоих, насквозь. По ордынским сотням словно частым гребнем прошлись. Падали кони и их седоки, зыбкий порядок в степных рядах окончательно сменился хаосом, атака захлебнулась, и в этот хаос ударили перешедшие на бег копейщики. Над полем повис чудовищный рев, исторгнутый из сотен глоток. Вставали на дыбы и опрокидывались на землю лошади, висли на копьях зеленокожие всадники. Лишь на левом фланге, где в наше войско угодила колдовская молния, выжигая ряды лучников, степные орки завертелись было в круговой скачке, осыпая копейщиков стрелами. Но в это время протрубил кавалерийский рожок, и из-за стены черных щитов выметнулись тяжелым скоком три конные сотни. Лорд-капитан Черных рыцарей барон Гуго фон Брамберг был в повседневной жизни человек желчный и даже сварливый, но в военном деле он разбирался как немногие. Я сам не смог бы выбрать более удачного времени для контрудара. Три конных клина рыцарей в вороненых доспехах верхом на закованных в черную броню скакунах дружно опустили длинные копья и сшиблись с разогнавшимися было зеленокожими. Свернуть и умчаться из-под удара ордынская конница уже не успевала, перестроиться для встречи тоже, и Черные рыцари просто втоптали в землю своих противников. Треск ломающихся копий, грохот щитов, истошные крики гибнущих степняков. Шаманы Глуума попытались помочь погибающим соплеменникам, метнув несколько сгустков зеленого пламени в глубину нашего строя, но не преуспели в этом занятии. Наша атака не захлебнулась, несмотря на потери. А затем с нашей стороны в строй орков ударил огненный смерч. Крутящийся столб темно-багрового пламени вырос прямо среди рядов степняков, покрутился и осыпался на головы уцелевших хлопьями жирной черной копоти. На том месте, где только что плясал колдовской огонь, осталось выжженное пятно. Сгустки шаманского огня в нашу сторону лететь сразу перестали. А стоящий рядом со мной Мортимус с усмешкой отбросил в сторону дымящийся магический жезл. Топаз редкой нежно-фиолетовой окраски, венчавший навершие, растрескался в мелкую крошку и высыпался из слегка оплавленной оправы. Грюго, ученик магистра, поспешил подобрать жезл, помахал в воздухе, чтобы остудить его, и спрятал в металлическую шкатулку с крышкой, украшенной затейливыми рунами.