Германец старательно считал кварталы и повороты, разделявшие старинное аббатство и дом семьи Алькамо. Оказалось, идти недалеко. Значит, придется наплевать на усталость, растолкать Мишеля (дело тяжелое, неблагодарное и чреватое последствиями в виде швыряния подушек и возмущенной ругани) и идти делать большую политику. Чем раньше письмо Годфри попадет в руки королевы-матери, тем лучше.
– Гильом, просветите бедных приезжих из захолустья. Как попасть на прием к королеве? Надо записаться у ее камердинера или принести рекомендательные письма?
Сицилиец посмотрел на Гунтера, как на полнейшего кретина и вздернул брови:
– Синьор Райхерт, не понимаю, отчего вы не знаете самых простых вещей. Правильно говорили про германцев, не в обиду вам будь сказано – медведи и лесовики, не знающие ничего, кроме меча, выпивки и своих белокурых девиц. Просто приходите в аббатство, просите, чтобы ее величеству о вас доложили, а уж в праве королевы вас принять или нет. У вас какое-то дело к Элеоноре?
– Письмо с далекой родины, – не вдаваясь в лирические подробности, ответил Гунтер. – И не у нас, а у нашего сюзерена. Придется будить шевалье…
Как и предполагалось, сэр Мишель беспробудно дрых. Процесс поднятия рыцаря с кровати прошел, однако, бескровно. Даже спросонья молодой Фармер понимал, что, если начнет кричать и ругаться, то перебудит весь дом. Кроме того, магическое воздействие оказало слово «Элеонора».
– Переодевайтесь, – рыцарь начал быстро копаться в мешках с вещами. – Выглядите как варвары, ни дать, ни взять! Для лупанария ваши наряды еще сойдут, но… Не станем разочаровывать государыню – следует показать, что семья Фармеров достойна ходить под ее скипетром.
Еще раньше, в Нормандии, Мишель припас парадные одежды для оруженосцев – рыцарь вместе с Гунтером перерыл весь гардероб баронского замка и, наконец, обнаружил вполне достойные, пускай и скромные одеяния, сделанные не столь уж и давно для турнира в Руане. К счастью, темно-синие блио длиной ниже колена, узкие штаны-чулки и круглые шапки-калотт с ниспадающим на плечи шарфом еще не вышли из моды, а самое главное – являли собой одежду стиля «mi parte», «моя партия». То есть с помощью такового костюма мгновенно определялся социальный статус – любой мог понять, что гербовый рыцарь шествует в сопровождении двух оруженосцев, облаченных в его цвета. Естественно, что блио украшались эмблемами Фармеров.
– Чудовищно. Просто чудовищно! – Казаков пытался осмотреть себя с помощью малюсенького серебряного зеркальца, но получилось это лишь отчасти. – Это же неудобно!