Щукин посмотрел на командующего и без тени улыбки ответил:
– Как вы сами понимаете, Владимир Зенонович, меня не интересует граф Пирро как таковой. Но у него есть организация, которая ведет подрывную работу против большевиков. С помощью Киевского центра я хочу наладить контакт с этой организацией и в определенный момент использовать и ее как ударную силу!..
Ковалевский встал из-за стола и, заложив руки за спину, стал взволнованно прохаживаться по кабинету. Перспектива, которую обрисовал полковник Щукин, все больше нравилась ему. Планы этого холодного и расчетливого человека опирались на такой же холодный, математический расчет. И он стал постепенно свыкаться с обнадеживающей мыслью, что Киев, возможно, будет взят малой кровью.
* * *
Кольцов сидел в приемной один. Часы на стене мерно и бесстрастно отсчитывали время. Невозмутимое, кабинетное время. Нужно было успеть прочитать и отсортировать корреспонденции, наметить нужные, требующие неотложного внимания вопросы. Он так задумался, что едва расслышал, как за спиной раздались тихие, вкрадчивые шаги. Так ходит только Микки. И действительно, это был Микки – волосы тщательно причесаны, на лице веселая улыбка.
– Микки, где вас носит все утро?! – возмущенно сказал Кольцов, подымаясь из-за стола.
– Ах, извините, Павел Андреевич! Вчера Рябушинский в «Буффе» давал банкет… по случаю… – тасуя над столом телеграммы, в восторге рассказывал Микки, – по случаю чего, не помню… хоть убей, не помню… Ах да, телеграммы из аппаратной я захватил… свежие… – весело говорил Микки, и глаза, и губы – все лицо его смеялось, он находился в преотличном настроении.
Дверь кабинета стремительно распахнулась, и через приемную прошли Ковалевский и Щукин.
– Если кто будет спрашивать, я у генерала Деева, – сказал Ковалевский, улыбнувшись адъютанту.
Кольцов тоже улыбнулся глазами Ковалевскому в знак того, что оценил его расположение.
– И вот еще что… Павел Андреевич, голубчик! У меня к вам личная просьба.
– Слушаю, Владимир Зенонович! – отозвался Кольцов.
– Освободитесь от дел, возьмите мою машину и поищите, где можно заказать плиту на могилу полковника Львова, – скорбно сказал командующий, глядя куда-то мимо Кольцова, – как-никак он мой однокашник… Друзьями были… – Он протер вспотевшее пенсне и снова повторил просьбу: – Пожалуйста, сделайте это!
– Будет исполнено, ваше превосходительство! – Кольцов понимал, что в таких случаях нужно отвечать кратко и четко.
Ковалевский и Щукин вышли. После Щукина в кабинете остался неприятный холодок.
– Так вот… банкет! – попытался продолжить Микки.