Лампёшка (Схап) - страница 55

Спровадив её, он приступает к тренировкам: делать это у неё на глазах он не желает.

Он упражняется до посинения, влезает в сбрую, подтягивается на перилах помоста и подстёгивает свои мышцы, гаркает на них, чтобы крепчали, не ныли, а держали его на ногах! Но они слушаются его с таким трудом, с таким трудом… да если честно, совсем не слушаются.

До того, как Йозеф… Когда Йозеф ещё был жив, удавалось иногда сделать пять шагов подряд. А то и шесть. А теперь? Два, самое большое — три. Это даже не шаги, а какие-то неуклюжие прыжки. И тут опять входит она, скачет вприпрыжку на этих своих ногах, на ступнях, словно на свете нет ничего проще, словно она издевается над ним.

Тогда ему только и хочется, что покусать её, помучить, довести до слёз.

Но получается это, только если он запрещает ей смотреть в окно. Шторы не раздвигать, приказывает он. Всё сделала — мигом вниз. Пусть себе смотрит в окно где-нибудь в другом месте.

— Буду смотреть, где захочу! — кричит она.

Но на глазах уже выступают слёзы, ха-ха!

— Ничего подобного, — отвечает он. — Будешь делать то, что тебе приказывают.

— Ах, так?

— Да, так. Я здесь хозяин.

Так оно и есть: в конце концов, это дом его отца.

— Тоже мне хозяин! — кричит она. — Сидит под замком в своей каморке! Тоже мне хозяин — прячется под кроватью!

Он с воплем кидается к ней, его зубы ищут её ноги, и она, пятясь, выпрыгивает из комнаты.

— Монстр!

Да, так и есть! Он — вселяющий ужас монстр! Он торжествующе раздувает грудь. А она что думала? Безмозглая девчонка. Бывают же такие!

Наутро она не появляется — впервые. Не появляется целый день. И вечером тоже.

Лампёшка уже битый час бродит по саду. Все думают, она в башне, но нет. Не сегодня. И завтра тоже нет. Девочка пинает заросли крапивы. Больше никогда! Хватит с неё! А вот и дерево, которое она искала.

Она, конечно, всех подведёт. Марта расстроится. А Ленни… Ленни и подавно. Ну, что ж поделаешь. Найдут кого-нибудь другого. Кого-нибудь, кто уживётся с этим змеёнышем наверху. Кого-нибудь, кто способен сносить оскорбления. Кого-нибудь, кто обучен грамоте, не такой олух, как она.

У дерева удобные раскидистые ветви, она легко взбирается на нижние и лезет к той, что почти достаёт до заострённых чугунных верхушек. Если действовать осторожно, то, пожалуй, можно их преодолеть, сильно не поранившись.

Лампёшка доползает до места, где ветка становится совсем тонкой, набирает в лёгкие побольше воздуха, хватается за ограду и пробует перемахнуть через неё.

Сразу же ясно, что дела её плохи. Вместо того чтобы удержаться наверху, она немного соскальзывает вниз и цепляется за облупленную перекладину. Она дрыгает ногами в поисках опоры, но ничего не находит.