Мама моргнула.
— О. Вот как. Значит, созрела наконец, — медленно произнесла она и поспешно добавила, заметив Олино замешательство. — Да не пугайся ты так. Думала, я не заметила? Ходишь сама не своя, бледная вся, чуть ли не падаешь. Мы с отцом уже беспокоиться начали. Хотели напрямую тебя спросить, но ты успела раньше.
— Да, мам… — Оля улыбнулась уголками губ. — Извини. Мне стоило рассказать тебе ещё тогда… когда всё началось.
Они разговаривали со Стасей до вечера. Уже солнце начало заходить, а ворчливая техничка — гнать их из школы, а они всё говорили и говорили, заполняя словами пустоту, что осталась на месте потерянной дружбы, создавая на месте разорванных нитей — новые, утоляя жажду общения, за время ссоры ставшую невыносимой.
Подруга поверила ей безоговорочно. Поверила и пообещала помочь. Она даже знала, как.
Но для того чтобы всё сработало, Оле нужно было поговорить с родителями. Закончить ложь окончательно, причём сделать это так, чтобы её не отправили к психиатру.
Задача предстояла сложная, почти невыполнимая. Но раньше казалось, что и со Стасей она не объяснится — а вон как вышло! Значит, и с родителями может выгореть?
— Сразу тебе скажу, не переживай, — успокаивающе протянула мать. — Я не буду тебя ругать. Мы все были молодыми. Даже если что-то и случилось, никто на тебя косо смотреть не будет. Хотя рановато, конечно…
— Мама, ты о… чём? — быстро проговорила Оля, чувствуя, как загораются щёки. — Что вы с папой уже там надумать успели?
— А что, дело не в этом? — приподняла бровь мать. — Ты общаешься с мальчиком, потом он резко уезжает, а ты начинаешь вести себя так, будто у тебя жизнь рухнула. Ну в самом деле, Оля, ты думаешь, мы ничего бы не поняли? Женин отец, возможно, не хотел огласки, вот и…
Ох, нет. Такого она точно не ожидала. И что с этим делать? Как теперь-то объясняться?
Оля ощутила, как накатывает волна смущения, горячая, как ветер в жаркий день. Неужели мама и вправду считает… и папа тоже…
— Всё не так! — чуть ли не завопила, вспыхивая, она. — Ты что!.. нет, нет, ничего такого не было, упаси боже! Мы не… я не… боже, мама, ну ты что, думаешь, я совсем е… безголовая?
Ругательство едва не слетело с языка, но она вспомнила, с кем разговаривает. Хотя проораться хотелось. Ещё бы: мать всё это время думала, что её проблемы — из-за несчастливого подросткового романа! А теперь чуть ли не беременность ей придумала!
Если бы проблема была в этом, Оля бы поговорила с родителями в первую очередь. Тогда б таких сложностей точно не возникло!
— О боже, — простонала она, плюхаясь на соседнюю табуретку, — после такого вы точно мне не поверите, да? Решите, что я больная, и весь мой план по спасению нас обоих пойдёт прахом. Отлично.