Памфлет не был подписан, но Хитчен сразу узнал направляющую руку: Джонатан Уайльд продемонстрировал своё умение пользоваться компроматом и бить без промаха.
Хитчен испугался не на шутку. Он не сомневался, что Джонатан Уайльд легко представит в распоряжение судебных властей показания пары-тройки ярко накрашенных «Молли» и их подопечных, и тогда для вице-маршала настанут тяжёлые времена: в британском уголовном законодательстве XVIII века гомосексуализм был уголовно наказуемым деянием и обвиняемого могло ожидать суровое наказание, вплоть до смертной казни. Пришлось вице-маршалу немедленно оставить «генерала» в покое, довольствуясь поборами с проституток и мелких торговцев, находившихся вне поля зрения Джонатана Уайльда. Война двух полководцев закончилась, маршал проиграл генералу.
В апреле 1727 года Хитчен был арестован. Правда, вице-маршалу не предъявляли обвинений в организации краж или побегов из тюрьмы. Вспомнился ли памфлет, обвинявший Чарльза Хитчена в мужеложстве, или появились новые доносы на него, но случилось то, чего он панически боялся. Ему предъявили обвинения по этим двум пунктам: «мужеложство» и «склонение к мужеложству». Первое обвинение как раз и грозило смертной казнью. К счастью, суду его доказать не удалось. Доказано было лишь второе обвинение, по которому Чарльза Хитчена приговорили к штрафу и тюремному заключению. Хлопотами преданной жены его освободили раньше положенного срока — в том же 1727 году, в ноябре. Но звезда Хитчена уже закатилась навсегда и более взойти не могла. Бывший вице-маршал, патрон и соперник «генерала вороловов», вышел из тюрьмы больной, страдавший от последствий многочисленных побоев и издевательств. Он скончался через два или три месяца после освобождения. Его самоотверженная вдова осталась без средств к существованию и вынуждена была обратиться за помощью в городской совет. Там ей от щедрот выделили пенсию в размере 20 фунтов в год.
Так проходит мирская слава, так приходит мирская слава
Покончив с главным соперником, Уайльд продолжал подминать под себя лондонских уголовников, выдавая свои действия так же, как в случае с бандой Кэррика, за борьбу с преступностью. В 1724 году много шума наделала война между ним и неким Джеком Шепардом, известным также под кличкой «Джентльмен Джек». Новоявленный кумир лондонских уголовников был невысокого роста (всего 162 сантиметра) и хрупкого телосложения, но при этом обладал большой физической силой. Кроме того, Шепард отличался привлекательной (сегодня бы сказали: «интеллигентной») внешностью и пользовался успехом у представительниц слабого пола. В его «Автобиографии» (написанной, на самом деле, каким-то профессиональным писателем, возможно, самим Даниэлем Дефо) говорится, что именно женщина стала причиной превращения добропорядочного и искусного плотника в легенду преступного мира.