Цутия вёл корабль, всем телом ощущая каждый его механизм, каждую заклёпку, он достиг внезапного большого сатори. Его чувства, сознание обострились настолько, что Масши казалось, что он полностью понял окружающий мир и даже может предсказывать, что в нём произойдёт через мгновение.
Резкий поворот штурвала, миноносец буквально ложится на бок и через мгновение там, где он должен был бы быть, не отверни Цутия, вспух огромной столб воды.
«Двенадцатидюймовка! Привет с кормы от прошедших броненосцев, – подумал Масши, перекладывая штурвал в обратную сторону. – Давай! Давай, „Муракумо“! Ты сейчас как легендарный муракумо-но-цуруги[9] поразишь врага!»
Командир пятого отряда истребителей капитан второго ранга Цутия Масши оскалился, а потом весело рассмеялся. Он теперь точно знал, что его цель не уйдёт от него. Великая Аматэрасу этого не допустит и она уже наблюдает за ходом его битвы.
– Цутия-сан, «Кагеро» удалось пройти по фарватеру. Какой корабль русских ему атаковать? – обратился к командиру корабля его помощник.
– Пусть атакует крейсер, который идёт третьим в этой колонне. Это, кажется, «Дмитрий Донской». Язык сломаешь, пока произнесёшь название этих русских кораблей. «Югири» пусть атакует второй по счёту крейсер. Чёрт! – Цутия резко повернул штурвал, вновь чуть ли не кладя его на бок.
Его помощник смог устоять на ногах, схватившись за переговорную трубу.
– Готовьте аппараты к атаке. Нам ещё чуть-чуть осталось, – не отрывая взгляда от «Владимира Мономаха», произнёс командир корабля, перекладывая штурвал в обратную сторону и оставляя за кормой истребителя большой водяной столб разрыва. – Выполнять, Накамура-сан!
Лейтенант Накамура выскочил с мостика, предварительно отдав приказ сигнальщику передать цели для двух других японских эсминцев. По команде Накамуры минёры начали готовить к пуску два поворотных 457-мм минных аппарата.
Выскочивший из рубки сигнальщик махнул рукой, командуя осуществлять пуск самоходных мин. В этот момент эсминец выровнялся и пошёл чётко прямо, разрезая волны, сквозь возникающие то там, то тут водяные столбы разрывов русских снарядов.
С хлопком самоходные мины вышли из аппаратов и направились к своей цели – крейсеру «Владимир Мономах». На русском корабле заметили атаку, и его левый борт буквально взорвался огнём всех имеющихся орудий. При этом корабль начал отворачивать в сторону, пытаясь пропустить мины впереди себя.
Цутия буквально всем телом ощутил первое попадание русского снаряда в его корабль, который вздрогнул, но хода не потерял. Потом по палубе прошлись три разрыва, вернее всего, снарядов из 47-миллиметровых пушек Гочкиса. Причём один из них буквально разорвал пополам одного из японских матросов, стоявшего рядом с минным аппаратом.