. Аресты лиц духовного звания получают в России особое распространение после Ярославского мятежа и уже летом 1918 г. имеют массовый характер. Первые случаи смертных приговоров ЧК к лицам духовного звания по Центральной России фиксируются, начиная с июля 1918 г. Трое священнослужителей были расстреляны в этот месяц в г. Ельце Орловской губернии. В августе Калужском ЧК были расстреляны пять монахов Троице-Лютинского монастыря за убийство шести человек во время организованного погрома
[519]. В последние дни августа к подобной мере наказания прибегли Нижегородская ЧК после покушения на В. И. Ленина и убийства М. С. Урицкого, расстрелявшая архимандрита Августа и протоирея Н. В. Орловского
[520]. В Сибири и на Урале красный террор по отношению к духовенству начинается несколькими месяцами раньше. Его применяли в своей деятельности различные учреждения. В Тюмени священнослужителей расстреливали по приказу военного комиссара
[521]. В других случаях к подобным мерам наказания прибегали местные советы и различные чрезвычайные органы борьбы с контрреволюцией. Поводом для ужесточения церковной политики Советского государства послужило участие ряда священнослужителей в летних погромах в Москве, Казани, Саратове, Рязани, Уфе и др. городах, в которых было убито 138 коммунистов
[522]. В Перми было уничтожено во второй половине 1918 г. до ста священнослужителей; в Екатеринбургской епархии сорок семь служителем культа
[523]. Другие, возможно, имевшие место расстрелы священнослужителей органами ЧК летом 1918 г., не нашли отражения на страницах советской печати. Следует сразу отметить, что репрессиям в годы гражданской войны подвергались прежде всего священнослужители православного исповедания и отчасти священники-католики
[524].
К отрицательным итогам деятельности чрезвычайных комиссий следует отнести и массовые расстрелы крестьянских выступлений. С августа 1918 г. прежняя внутренняя политика, выражавшаяся во временной изоляции руководителей выступлений от основной массы, в денежных штрафах и в общественном порицании, сменилась прямым военным нажимом на крестьянство[525]. В Шлыках Пермской губернии Оханской УЧК было расстреляно 30 человек[526]. В селе Каракузово, вблизи от уже упомянутого Троице-Лютикова монастыря, спецотрядом Калужской ЧК 8 августа 1918 г. расстреляно 9 кулаков[527]. В Великолукском уезде Псковской губернии местной ЧК к высшей мере наказания был приговорен
В. Назаров за убийство красноармейца при реквизиции лошади[528]. Таким образом, уже в августе 1918 г. советская периодическая печать фиксирует сорок случаев применения высшей меры наказания ЧК к крестьянству, 10 % от зафиксированных августовских расстрелов чрезвычайных комиссий. Эти расстрелы следует рассматривать не только как инициативу местных органов власти, но и как выполнение директив, поступивших из центра