Мы свернули за угол. Студент убедился, что территория перед воротами Полигона была чиста, и жестом разрешил нам идти дальше. Я шел, стараясь не сводить глаз с поникшего Сперанского. Забавно мы поменялись местами: обычно я пытался бессмысленно геройствовать, а он меня одергивал. Честно говоря, даже не ожидал, что ему так сорвет резьбу. Но семья — дело святое. А ведь они еще и тройняшками были — где-то я читал, что между ними образовывалась особая связь.
— Слышите? — Лопухина на ходу подняла голову. — Сирена затихла.
И правда. Я уже настолько привык к ее вою, что даже перестал замечать.
— Интересно, хорошо это или плохо? — отозвался Горькушин.
Студент Горчаков обернулся.
— Проверять не будем. Стоп.
Мы уперлись в перекресток. Я взглянул на указатели: в нашу сторону указывала стрелка “Западный Полигон”, налево — “Северный”, прямо — “Восточный”. Выход был в южной стороне. Горчаков указал направо:
— Держимся правой стороны.
Мы быстро, почти в ногу, затопали на юг. Вымотанная Лопухина споткнулась, и наш менталист ее поддержал. Было приятно видеть, что команда противников вела себя достойно после проигрыша.
Не успели мы дойти до конца корпуса, как Коля оттолкнул меня и резко метнулся в сторону.
— Блин! Коля! — заорал я. — Вернись, дурак!
— Я должен их найти!
Дерьмо. Ну идиот!
Грасс перевесилась через мощную лапищу Малыша.
— Сможешь его догнать?
Я взглянул на свою больную ногу. Перевел глаза на кривую траекторию бега Сперанского — парень едва держался. Ну куда полез…
— Идите. Догоню.
Я устремился за ним, на ходу укрепляя “Берегиню” в ногах. Стало полегче.
Коля бежал к Северному Полигону — я еще не видел его ворот, просто ряд двухэтажных корпусов из красного кирпича.
— Коля, черт тебя дери! — рявкнул я. — Стой, идиот!
Он не останавливался — упрямо бежал, но я начал его догонять. Шаг, другой, третий… Почти, всего чуть-чуть…
Я оттолкнулся от асфальта обеими ногами, вытянул руки в прыжке и схватил его за шиворот. Мы оба упали на дорогу и покатились к тротуару. Он пытался отбиваться, выворачивался, словно уж, но я держал его крепко.
— Остановись, дубина! — я взял его в захват. — Ща врежу!
Он попытался укусить меня, но вцепился зубами в рукав куртки.
— Пуфти! Пуфти… Сф… сфолофь!
Я не выдержал. Отпустил его, развернул к себе и влепил крепкую оплеуху. И, кажется, немного переборщил — забыл, что тело было усилено “Берегиней”.
Голова Коли мотнулась в сторону — почти как в кино в замедленной съемке — из носа вылетело несколько капель крови. Я успел его ухватить за плечи и встряхнул.
— Уходим. Иначе залезу тебе в башку и сделаю послушным теленочком. Я умею.