Ты кашляешь. Ты киваешь. Анна повторяет то, что хочет от тебя услышать, и ты произносишь это дословно.
– Я никогда не говорила, что убеждена, – говорит Анна.
– Анна, ты же сама сказала…
– Я сказала, что у нас была группа бланков, выращенных с новыми модификаторами для репрограммирования ДНК, и эти пациенты заболели первыми. Но корреляция еще не означает причинно-следственную связь. Может, какой-нибудь долбаный природно-очаговый вирус выскочил из лаборатории с животными, мало ли что. На самом деле мы до сих пор не знаем, откуда он появился… – Она осекается, очевидно, сама не до конца веря своим словам.
Ты так устал, что с трудом удерживаешь голову. Ты не до конца понимаешь, что тебе говорит Анна, но слова приходят сами собой, словно этот разговор – частица тебя, скрытая где-то глубоко внутри.
– Ты единственная не заболела? – спрашиваешь ты.
– Нет. Брианна и Алехандро тоже были здоровы. Но…
– Но?
– Теперь я уже не знаю. Я не знаю, как они сейчас. Они покинули Комплекс четыре дня назад, как и все остальные.
– А ты, не знаю, не вакцинировалась, не привилась?
– Господи, нет! Если бы я могла, неужели ты думаешь, что я не спасла бы и тебя? Как ты мог сказать такое? – Анна уставилась себе на колени и не смотрит на тебя, затем она закрывает лицо руками. Когда она снова поднимает голову, выражение лица у нее пустое, непроницаемое. Но ты уверен в том, что эта непроницаемость что-то означает.
Ты молчишь.
Анна отвечает на твое молчаливое обвинение словами:
– Но я хочу тебе помочь. Давай вернемся обратно, и я попробую.
– Не заставляй меня возвращаться обратно. – Даже после всего случившегося ты не хочешь расставаться с обещанием и ложью про маленький коричневый дом.
– Я не хочу смотреть, как ты умираешь.
– Не заставляй меня возвращаться обратно! – Это говоришь ты такой, какой ты сейчас. Тебе наплевать на то, насколько точно ты изображаешь тебя из прошлого.
Анна ругается и ударяет кулаками по столу. Она закрывает глаза, затем медленно тянется через стол и берет твою правую руку. Ее кожа холодная.
– Если ничего не… Если ты не поправишься – я смогу тебя вернуть?
– Что ты имеешь в виду?
– Я понимаю, это очень трудно, это просто невозможно спросить, твою мать, но после того как ты… После!
– После того как я умру?
– Да, после. Только если ты прямо сейчас скажешь «да», я смогу вернуться в Комплекс, у нас еще сотни жизнеспособных бланков и… ты знаешь, что я смогу сделать. Я смогу тебя вернуть.
– Учитывая все то, что сейчас происходит, ты действительно спрашиваешь это?
– Спрашиваю. Я… я не хочу быть без тебя. Пожалуйста.